Под прицелом. Александр Афанасьев

он уехал попервоначалу, ни на Сицилии, куда он перебрался потом, такие приступы не повторялись – закружится на мгновение голова, и все. А тут, похоже, организм решил напомнить о себе…

      Власть…

      Власть – это не ноша, и не привилегия, и не ярмо. Власть – это тяжелый наркотик, от которого невозможно отвыкнуть. Сэр Джеффри Ровен познал это в полной мере.

      Он ведь пытался. Честно пытался все забыть. Как-то раз он целый месяц не включал компьютер – пытаясь с мясом, с кровью вырвать из себя ту жизнь, которой он раньше жил. И выдержал месяц, потом еще несколько дней – а потом включил.

      Потому что он был избранным.

      Или приговоренным.

      А вернее всего – проклятым. Проклятым и обреченным на тайную власть. Он был обречен, как паук, – ткать паутину для других людей, – но разве сам паук не заложник своей паутины? Разве он может жить вне паутины?

      И когда его ученик приехал к нему и сделал предложение, от которого невозможно было отказаться, – он и не отказался. Мог бы отказаться – бросить все, запутать следы и исчезнуть, раствориться, подобно глубоководной рыбе в темных глубинах океана. Африка. Центральная или Латинская Америка. Даже Россия – там он запросто сошел бы за русского – навыки остались, знание языка и привычек есть.

      Просто от власти невозможно никуда уйти. И от игр разведки – тоже, раз начав, ты уже никогда не остановишься. Если уж ты переродился, ты привык жить в глубине, под чудовищным давлением толщи воды – жить на поверхности ты уже не сможешь. Глубоководные рыбы у поверхности не выживают…

      Когда отпустило, старик осмотрелся по сторонам. На белой пластиковой стенке туалета черным маркером было криво написано послание. Послание будущим поколениям…

      Drugs, brutal sex, rock-n-roll.

      Наркотики, жесткий секс, рок-н-ролл…

      Старик нащупал лежащую на грязном полу газету, которую он выронил, развернул ее, поднес к глазам – очки ему были не нужны, очки он одолжил у Колина – они только с виду выглядели внушительно, на деле там стояли нормальные стекла.

      Газетка называлась «The Irish Sun», «Ирландское солнце». Ответвление самого знаменитого таблоида[7] всех времен и народов – британской «Sun». Тонкая пачка бумаги желтоватого цвета, на которой убористым шрифтом, с фотографиями, во всех омерзительных подробностях расписывались все скандалы, произошедшие в Соединенном королевстве за неделю. Материалы были самыми разными – привидения в замках, измены в королевской семье, гомосексуальность одного из ведущих модельеров. Все это обсуждалось со всеми непристойными подробностями, часто – и с «фотографиями», большую часть которых сляпали в фотошопе. Была здесь и криминальная хроника.

      Мандель подумал, что где-где – а в России такой газетенке точно не будет места. В Российской империи за клевету могли наказать публичной поркой – а тут в каждом номере ее было столько, что пороли бы всю редакцию…

      Не все в Российской империи было плохо.

      Криминальной

7

Желтая пресса, газета с грязными слухами, сплетнями, непристойными фотографиями, скандалами.