Чисто русское преступление. Алина Кускова

на снижение популяций, умерли собственной смертью, когда в районе царила эпидемия бешенства.

      – Что вы говорите?! – отпрянул от чучел Туровский.

      – Не волнуйтесь, чучела совершенно здоровы, – сказал Купцов. – Есть документ...

      – Точно здоровы? – нахмурился Туровский и нагнулся к ежам. – Так, что это?

      Он взял пластмассовый шарик, отдаленно напоминающий ежа.

      – Еж обыкновенный из семейства млекопитающих отряда насекомоядных, длина его тела может достигать тридцати сантиметров, активно поедает насекомых, лягушек, изредка змей, – залепетал Аркадий Аркадьевич, протирая очки, подслеповатые глаза и смутно понимая, что экспонат далек от чучела ежа, как он от профессии космонавта. – Гон начинается ранней весной, брачные игры длятся два месяца. После спаривания самка становится агрессивна, и самца следует от нее изолировать...

      – Что вы говорите?! – искренне удивился Туровский. – И ежи туда же!

      Он покрутил в руке шарик, от которого за версту несло паленой пленкой, кусочек ее выбивался из разбитого просмотрового окошка подплавленного шара, и вздохнул. Пожарная сигнализация в музее не сработала на запах, ясно, она улавливает дым, а сильного задымления не было. С мыслями обратиться к эксперту и попытаться восстановить запись на этом приборе сыщик уложил шарик в специальный пакет.

      Директор проводил удивленными глазами «ежика», а Елена Ивановна всхлипнула. Охранник Федоров почесал затылок.

      – М-да, – пробормотал он, – значит, чихал ежик. Я хотел сказать, – он поймал на себе гневный взгляд директора, – они для чихов использовали магнитофон. Сволочи! То есть, я хотел сказать, натурально чихали. Как мамонт.

      – И как мумия, – горестно добавила хранительница.

      Туровский, вспомнив про мумию, предложил всем пройти в египетский зал. Елена Ивановна обрадовалась, это была ее любимая комната.

      Краеведческий музей сам по себе был небольшой, состоявший из четырех залов. В первом зале – холле среди многочисленных экспонатов, относящихся к военно-революционному прошлому города, стоял огромный мамонт, восстановленный силами местных умельцев. Он как бы являл собой революцию в науке археологии. Мамонт появился в музее чуть ли не со дня его основания вместе с экспонатами военно-революционного периода и пользовался любовью местной детворы и учащихся средней школы, посещавших краеведческий музей с экскурсиями. Экскурсии посещали и второй зал, куда обычные посетители заглядывали редко, собственно зал краеведения, где в тесной комнате ютились чучела обитателей местных лесов и другие немногочисленные экспонаты на темы быта, природы и экологии родного края.

      Третий зал назвали «египетским» после подарка господина Кучумова. Мумия, следует отдать ей должное, заняла небольшое пространство, потеснив макеты старого города и манекены жителей времен царствования Ивана Грозного. Манекены установили в музее после того, как в городе закрыли из-за недостаточного финансирования драматический театр. В театральные костюмы, доставшиеся в наследство