Барселонская галерея. Олег Рой

гадко – с того самого момента, когда они с Олей расстались.

      Раньше Олег даже не предполагал, какая это, оказывается, неприятная процедура – развод. Все произошло так буднично, тоскливо, можно даже сказать, пошло, что хотелось завыть. Сначала они долго заполняли какую-то дурацкую анкету и все никак не могли решить, что написать в графе: «Причина развода». Никак не получалось вместить всю их трагедию. Они пытались четко сформулировать свои мысли, но выходило или двусмысленно, или непонятно, или вовсе абсурдно.

      Тогда Олег обратился к проплывавшей по коридору строгого вида тетке в сером костюме.

      – Пишите: «Не сошлись характерами», – бросила та на ходу.

      – Но это совсем не так! – возмутилась Оля. – Характеры тут ни при чем! Мы разводимся, потому что…

      Но тетка, не дослушав ее, исчезла за одной из дверей. И они послушно вывели в анкете: «Не сошлись характерами».

      А потом в кабинете точно такая же тетка, только в коричневом костюме, сурово поинтересовалась, нет ли у кого-нибудь из них сомнений. Бессмысленный вопрос. Конечно, есть! Но как об этом сказать? Что это изменит?

      Он молча смотрел на тетку, на ее скучный костюм с крупными черными пуговицами и такое же, как костюм, скучное, бесстрастное лицо, и думал о том, что у всех загсовских работников, должно быть, существуют два дежурных выражения – неискренняя улыбка при бракосочетании и эта скорбная мина, предназначенная разводящимся. А может, свадьбами и разводами ведают разные дамы. Он как-то никогда не интересовался. Ему отчего-то было стыдно. Захотелось оправдаться, сказать, что это Оля так решила, а он совсем не желает расставаться с ней, не хочет ее терять… Но он промолчал.

      Ровно через три месяца они снова были здесь. Отстояли небольшую очередь, и та же тетка выдала им свидетельства о разводе, такие же коричневые, как ее костюм, и приказала расписаться в получении. Они с Олей поставили подписи. Как все просто.

      – И все? – тихо спросила его, теперь уже бывшая, жена.

      – Все, – подтвердила тетка. В короткое слово она как-то умудрилась вместить и презрение, и осуждение, и снисходительную жалость. – А что вы удивляетесь? Имущественных претензий вы друг к другу не имеете. А детей у вас нет.

      «Детей у вас нет». В этом-то и была вся проблема. Из почти двадцати лет их брака половина времени была посвящена борьбе с Олиным бесплодием. Отсутствие малыша сначала воспринималось как временное явление, они не спешили. Потом оба как-то незаметно стали считать это проблемой, но проблемой решаемой. Пока не получается, ну что же, значит, момент неудачный. Надо подождать удачного, ну в крайнем случае сходить к врачу. Он даст дельный совет, порекомендует какое-нибудь лекарство – и все будет хорошо.

      Но время шло, а удачный момент никак не наступал. И никаких чудодейственных лекарств у врачей не оказалось. Олю, а затем и Олега отправляли делать многочисленные анализы и проходить всевозможные диагностики. И выяснилось, что у него все в порядке. А с Олей все было сложнее. С медицинской точки зрения, дети у Ольги