Соколиная охота. Виталий Абоян

пока сработает автоматика – корабельный компьютер за последние полчаса растерял весь свой авторитет. Кадмиевые стержни, красивым кружком торчащие в центре шестиугольной крышки реактора, едва заметно вздрогнув, поехали внутрь.

      – Так сделай же что-нибудь! – закричал капитан.

      – Я останавливаю реактор. Аккумуляторы под завязку – я вижу датчики.

      – Я их и без тебя вижу, – уже спокойней сказал Мустафа.

      – Часть зарядки уйдет на работу помп.

      – Глуши свое хозяйство. Совсем!

      – У нас перегрев и утечка теплоносителя. Его надо охладить, пока контур не разнесло к чертям.

      – Африка, мать ее, – проворчал Мустафа.

      – Да уж, – согласился Куцев. – Арктика сейчас была бы кстати – вода там холоднее.

      Все-таки крышка компенсатора с тяжелой водой не выдержала. Отошедшую пластину вырвало из крепления и артиллеристским снарядом запустило куда-то в потолок. Сверху посыпался мелкий лом. Куцев присмотрелся – некритичная поломка.

      В образовавшуюся квадратную дыру тридцать на тридцать сантиметров следом за крышкой гейзером взметнулся фонтан пара. Видимость через стекло снизилась до нуля.

      Куцев глянул на счетчик – интенсивность излучения медленно росла. Предел радиационной защиты реакторного блока был превышен.

      – Али, как обстановка на турбине? – спросил инженер.

      Цифры на наноэкране говорили, что турбина работает штатно. Имело место небольшое избыточное давление, но перегретый пар теперь стравливался в запертый блок реактора.

      – Все в порядке, клапан сброса отработал.

      – Радиация?

      – Растет понемногу. Пока некритично.

      Значит, теплоноситель прорвался в рабочий контур. Плохо дело – теперь радиационного заражения большей части танкера не избежать.

      – Али, проверь оборудование, главное – подачу энергии с аккумуляторов, отключи автоматику на турбине, задрай все люки и уходи из машинного отделения.

      Помпы из последних сил с натугой гнали в градирню воду из океана – безобразно теплого, прогретого безостановочно жарящим солнцем, – сгоняя конденсат обратно в систему. Температура пока не падала, хотя, если верить тому, что приходило Куцеву в «балалайку», цепная реакция в реакторе полностью остановилась.

      – Али, что с аккумуляторами? – спросил Куцев.

      – Все в порядке, пока идет зарядка. Системы в штате.

      – Вали из машинного.

      – Задраиваю люк.

      – Молодец. Отошел?

      – Не понял?

      – От люка отошел?

      – Да, я уже в лифте.

      Правильно, что в лифте. В суматохе Виктор не подумал, что ему тоже стоит быть в лифте: в аппаратной реакторного отсека изрядно фонило, и лифты могут заблокироваться, если компьютер «Хеллеспонт Стар» посчитает их работу небезопасной.

      Двери лифта закрылись, дернуло. Подъем в жилую зону, на высоту десятиэтажного дома занимал около тридцати секунд. Приехали.

      Показания, красным пятном висящие перед глазами, медленно начали