Питер. Шимун Врочек

много баек ходит. Что теперь, всему верить?

      – Нет, конечно. – Хотя про эту байку Иван мог сказать, что это чистая правда.

      – Еще я слышал, – упрямо продолжал Шакил, глядя на офицера, остановившегося у прилавка. (Веганец рассматривал товар. Иван видел только его надменный четкий профиль.) – Что они делают человеку в черепе дырку, а туда сажают специальный гриб. Гриб вырабатывает псилобицин, это галлюциноген такой. Почти «кислота», если не лучше. Он там хорошо растет, на мозгах, весь из себя галлюциногенный. Которому череп вскрыли, тоже галлюны все время поступают, он и ходит, счастливый. А как гриб разрастется, веганы гриб срезают и употребляют.

      Человеку, правда, после этого кирдык. Ломка и кранты. Впрочем, к тому времени от мозга уже мало что остается. Питательная среда для грибницы.

      – Ты в это веришь? – Иван перевел взгляд на Шакилова. Тот пожал плечами.

      – Кто его знает. Я вот с ними пообщался малехо – и, знаешь, есть такие подозрения.

      Иван кивнул.

      – Понимаю тебя. А знаешь что, – он прищурился. – Бери выше, Саша. Это не ПНВ. Это тепловизор.

      Шакилов присвистнул.

* * *

      Явился Кузнецов с докладом.

      – Появились тут одни, командир. Недавно. Ребята Уберфюрера – командира их так называют. Гы, – Миша расплылся в глуповатой улыбке. – Уберфюрер – прямо как в старых фильмах…

      На Василеостровской кино показывали раз в неделю. Целое представление. Вся станция сидит рядами перед телевизором и смотрит. Иван в последний раз видел «Два бойца» – черно-белый, про войну. Хороший. Там все было как в метро: темно и с песнями. Только на улицу выходили без противогазов. Вот и вся разница…

      Рассудком Иван понимал, что та война была намного раньше Катастрофы и не имеет к сегодняшнему дню никакого отношения… Но все равно казалось, что – имеет. В фильме после титров наши отступили в метро, а черные с короткими автоматами захватили поверхность. И все живое там истребили.

      Глупость, конечно.

      – Это кто вообще? – спросил Иван, чтобы выкинуть из головы «черных».

      – Люди, – Кузнецов пожал плечами. – Их Кмициц привел, говорит, они за нас будут воевать. Тьфу, то есть вместе с нами – против бордюрщиков.

      – А им-то зачем? А! – Иван прищурился. – Наемники?

      – Что-то вроде. Фашисты, похоже.

      Иван помедлил и кивнул. Даже если так – выбирать союзников ему сейчас не приходится. Сойдут и фашисты. Чем они хуже кришнаитов, например?

      Тоже лысые.

      – Так где, говоришь, твои фашисты?

* * *

      – …Антон, Кузьма, – представил спутников Уберфюрер. – А это Седой.

      – Седой? – удивился Кузнецов наивно. – Так он же лысый?

      – Одно другому не мешает.

      Скинхед погладил себя по сверкающей, отполированной, как костяной шар, макушке. Усмехнулся.

      – Ага, – сказал он. – Не мешает.

      Скинов было восемь человек. Для дигг-команды многовато. Но Уберфюрер – выбритый наголо тип неопределимого на взгляд возраста, ему могло быть и двадцать шесть, как Ивану, и сорок пять – Ивану даже понравился.

      По крайней мере – заинтересовал