Великая Миссия. Милослав Князев

другу вещи, для себя самые обыкновенные.

      – Можно я тебя буду называть просто Эль?

      Эльфийка надолго задумалась, надеюсь, такое сокращение не является у них оскорбительным.

      – Можно, – наконец отвечает она, – но и я буду иногда называть тебя полным именем. Мне самой сокращения непривычны.

      – Хорошо, – соглашаюсь я на компромисс.

      Какое-то время опять молчим.

      – Скажи, Эль, а можно тебя сейчас сфотографировать?

      – Можно, – отвечает, пожимая плечами, эльфийка.

      Фотоаппарат, похоже, ее не только не пугает, но и завораживает. Обожаю девушек, которые любят фотографироваться. А палатка у меня двухслойная, изнутри непрактичного белого цвета, когда покупал, то недосмотрел, но позже выяснилось, что фото в такой получаются лучше, чем в зеленой или оранжевой. Хоть какой-то плюс. Достаю зеркалку, объясняю Эль, что это такой же «артефакт», как и мыльница, только ценой и качеством повыше. Предупреждаю про вспышку, делаю несколько снимков, эльфийка уже позирует, даже ушами соглашается пошевелить, что непросто в тесноте палатки (позировать, а не ушами шевелить, разумеется). Показываю, что получилось, на одном фото она себе не нравится (не помню случая, чтоб женщине понравились все ее фотографии, сделанные за один раз), стираю забракованное фото, делаю еще несколько кадров. Все девушки любят фотографироваться, а те, которые «не любят», просто хотят, чтобы их уговаривали. Вот не уверен, согласилась бы Эль шевелить для меня ушами просто так, без фотоаппарата, а с фотоаппаратом – пожалуйста.