Чупакабра. Ограбление. Сергей Алексеевич Глазков

, что такое! Я же сегодня ничего не ел.

      – Вот если бы ел, Ульян, – говорит Петров, – может, сейчас не мучился.

      – Ваня, я быстро, – произносит Ульянов, поднимается и бежит в здание банка. Петров с улыбкой смотрит ему вслед.

      – Давай быстрей, а то не успеешь!

      Петров закрывает заднюю дверь и идёт к кабине. Смеясь, стучит в дверь. Водитель открывает.

      – Ну, что? Поехали?

      – Подожди, – просит Петров, – Небольшая задержка. У Ульяна авария случилась. Побежал штаны менять. Посмотри, как чешет. Пятки сверкают.

      Водитель смеётся и высовывается из кабины, чтобы видеть Ульянова. Петров вынимает пистолет и бьет рукояткой водителя по голове. Водитель вываливается наружу. Петров садится за руль и нажимает на газ.

      Инкассаторская машина срывается с места и исчезает за поворотом.

      2

      В приёмный покой операционный медбрат на тележке ввозит Мефодьеву. Та стонет, говорит жалобным тоном:

      – Подожди, сынок, дай отдышаться.

      – Вам то что, мамаша? – Удивляется медбрат, – Это я вас сюда затаскивал, а вы ехали.

      Мефодьева открывает сумочку-ридикюль. Вынимает бутылочку и делает из неё несколько глотков.

      – Помру я скоро, – проглотив жидкость, произносит она.

      – От боли в ноге, – сообщает он, – ещё никто не умирал.

      – Не спорь со мной, сынок, – всхлипывает Мефодьева, – Это мой организм, я лучше знаю. Всё. Отплясалась. Пора и честь знать.

      Медбрат вздыхает, понимая, что её в чем-то убеждать бесполезно:

      – Согласен, мамаша. С ногами у вас действительно проблема. Танцевать не придётся, а вот к господу Богу на ковер вы рано собираетесь. Не пришло ваше время.

      Мефодьева закрывает глаза:

      – И не успокаивай меня даже. Молодой ты ещё.

      Устремив взгляд в дальний угол, где по её убеждению должна быть икона, Мефодьева размашисто крестится:

      – Прости, Господи, что не успела исповедаться. Очистить душу свою от грехов земных.

      – Успеете, – успокаивает её медбрат, – Ещё двадцать раз к батюшке сходите. А, может, и больше. У нас замечательных хирург. Волина. Она вас мигом с того света вытащит.

      Мефодьева вздыхает, будто прощается с жизнью, и скорбно говорит:

      – Не успеет, сынок. Плохи мои дела, нутром чувствую.

      – Что я вас уговариваю? – Пожимает плечами медбрат, – Вот её увидите, сразу поймёте, что она и с Богом, и с чёртом договориться может.

      Она поворачивается к нему и с надеждой заглядывает в глаза:

      – Ты правду говоришь?

      – А как же, мамаша! – Улыбается он ей в ответ, – И пусть меня стукнет 220 вольт, если лгу.

      – Где же мой ангел-спаситель, сынок? – Спрашивает она.

      – Сейчас на работу придет, – произносит медбрат, показывая на лифт, – Да вот она!

      Двери лифта открываются. Из него выходит Волина. Одета она в алую блузку, сверху которой болтаются массивные блестящие цепи. В юбку, представляющую собой разорванные полоски ткани разной длинны. Ноги сокрыты яркими полосатыми гетрами до колен. Обута в тяжелые туфли на высокой платформе. На голове заплетено множество афрокосичек, в ушах висят огромные кольца. Крупные губы подведены черной помадой.

      Мефодьева видит Волину и испуганно креститься.

      – Я всю жизнь думала, что смерть выглядит лучше…

      3

      Полицейская машина сворачивает с грунтовой дороги и останавливается рядом с инкассаторской, возле которой стоят менеджер банка Каледин и участковый Трубников.

      Оперативник Величко и судмедэксперт Кашин открывают двери и выходят наружу.

      Кашин сразу направляется к трупу Петрова, который с простреленной головой лежит у заднего колеса. Это тучный сорокапятилетний мужчина, проработавший в отделе долгое время. Болезненно реагирует на удачи своих коллег, завидует их успехам, а потому плетёт тайные интриги против всех, но страдает от них сам. На себе Виктор Петрович Кашин давно поставил крест: «Я – старый, толстый и больной». Поэтому не понимает тех, кто страдает от неразделённой любви и стремится к семейному счастью. В работе – ленив, необязателен. Чтобы руководство не заметило его профессиональной несостоятельности, в нужные моменты создает видимость бурной деятельности. И сейчас с умным видом он рассматривает место преступления.

      Медлительный капитан следственного отдела ГУВД Игорь Величко – с большим опытом работы. Он долго думает перед тем, как что-то сделать, но делает всё быстро, чтобы не задерживаться. Его лозунг: «Чего тянуть, если всё и так ясно!» Величко осматривает брошенную бронированную машину, затем подходит к Трубникову и Каледину.

      – Добрый день, капитан, – встречает его участковый, протягивая руку для приветствия.

      – Привет, участковый, – Величко пожимает руку, –