Шифр. Василий Митрохин

>

      Часть 1

      Глава 1

      Работа дознавателя отчасти связана с бредом, безумием и идиотизмом. Кому что нравится. Иначе как именно так то, чем я занимаюсь каждое рабочее утро, назвать нельзя.

      Разбирать заявления наших граждан – тот еще мартышкин труд. Особенно утром, когда хочется не работать, а обнять подушку и поспать пару часиков. Говорят, врачи пишут, как курица лапой. Видели бы те, кто так говорит, свои каракули! Порой без лучшего дешифровщика всех времен и народов – пол-литра водки – и не разобрать, что именно хочет мне рассказать очередной заявитель. Клянусь, если меня когда-нибудь попрут из полиции, то я подамся в лингвисты, или кто там еще занимается расшифровкой древних письмен… Я же любого профессора в этой области за пояс заткну!

      Но это все лирика. Сотрясать воздух я, лейтенант Паша Томин, могу долго и нудно. Пока начальство не услышит. И не загрузит работой еще больше, чтобы неповадно было. А мне это не нужно. И так три дела на мне незакрытых висит. Так что обо всем по порядку…

      Сегодня утром, придя в РУВД, я, как обычно, забрал несколько заявлений у дежурного, которые ему оставили за ночь и утро до начала рабочего дня, и прошел в свой кабинет. По-хорошему, дежурный должен был отдать начальнику на рассмотрение, но по недавно установившемуся негласному правилу их рассматриваю и распределяю я. Как будто мне больше заняться нечем.

      В целом большая часть заявлений была рутинной. С такими и участковый справится. Где-то алкаши гражданину Ситову спать всю ночь не дают; гражданка Попова просит бросить в темницы белокаменные своего супруга, козла рогатого; потерялась кошка у гражданки Вершиной… Тьфу, блин. Скука смертная. Но другого мне в производство и не доверят. Все-таки в РУВД я работаю всего лишь месяц. Так что потерянные телефоны, повздорившая друг с дружкой алкашня, супружеские доносы – других дел, Томин, ты не увидишь до следующей звездочки… А жаль.

      Прочитав большинство заявлений, я наткнулся на нелепую записку, сделанную на обычном тетрадном листе. Именно она и вызвала мои горестные стенания о трудной работе дознавателя, которые вы слышали ранее.

      Просидев с ней несколько минут и отчаявшись прочитать, что в ней написано, я отправился к дежурному. Мне хотелось узнать, вдруг он озаботился запомнить, кто ему принес эту тарабарщину. Шансы с самого начала были равны нулю, но все же попытаться стоило…

      Чем-то меня зацепила эта бумажка, другой бы выкинул её в мусорное ведро и забыл, а я… Может, со скуки херней маялся, а может, тупо сбрендил на этой работе.

      – Толя! – позвал я дежурного, подходя к окошку дежурной части.

      – Чего тебе, Томин? – с недовольным видом уставился на меня Толик. Конечно, я же отвлекал его от архиважного для любого полицейского дела – сна.

      – Слушай, тебе кто это принес? – сунул я в окошко бумажку с абракадаброй.

      – Тебе что, делать нечего? – не удостоив листка даже взгляда, спросил Толик. – Откуда я всех упомню… Хотя, постой, – произнес он, когда я разочарованно вздохнул. – Дай взгляну.

      – Конечно, – с радостной улыбкой кивнул я и передал листок Толику.

      Секунду он мрачно смотрел на него, а потом спросил:

      – Это ты так подшутить над мной решил, Томин? Что это за херня?

      – Да это я тебя хотел спросить! Кто это принес?

      – Слушай, Томин, иди нахуй. Иди, ищи дураков в другом месте…

      – Эх, Толя, я к тебе, как человеку, а ты, – махнул я рукой, отобрал у него листок и пошел обратно в свой кабинет.

      В спину мне донеслось недовольное ворчание:

      – Блять, весь сон перебил…

      Вернувшись в свой кабинет, я еще долго медитировал над этим листком с абракадаброй. Я её и так и эдак пытался прочитать – все одно, ни фига не понимал. И потихоньку в мою бедовую голову закралась одна мыслишка. Ведь хоть поход в дежурку и не увенчался успехом, но все же одну дельную идею с разгадкой этого листка Толик мне подкинул.

      Шутка. Это наверняка был чей-то розыгрыш. К примеру, оперов, которые, как мне кажется, еще во время учебы перепутали заведение – они еще те клоуны. Или следователя Щукина, что меня особо не взлюбил, хрен его знает почему. Правда, его все РУВД едва терпеть могло, такой у него был характер. Или даже начальника РУВД, он у нас вообще весельчак, массовик-затейник…

      В общем, любой мог приложиться к этому листочку и сейчас, наверное, ржал, представляя, как я корячусь, пытаясь прочитать, что на этом листке написано.

      Может, Толик прав, и зря я в телегу эту впрягся? Все это тупой розыгрыш и место ему в мусорном ведре? Не удивлюсь, что когда я наконец прочту эту записку, то там будет сказано что-то типа «Томин, ты – идиот! Хватит хуйней страдать, дело гражданки Пироговой уже горит, твою же мать!» А что, вполне может быть…

      Только вот не верил я, что это чья-то шутка. Хотелось мне, знаете ли, чтобы в этой записке была скрыта какая-то тайна… Ну а что вы хотите от полицейского,