Сны богов и монстров. Лэйни Тейлор

ему объяснить. Оглянулась – и двинулась прочь. Теперь они остались пара на пару, лицом к лицу: Тьяго и Тен – и напротив Акива и Лираз. А в синем небе ярко пылало солнце, и под ногами каменела земля.

      – Так, – сказал Тьяго. – А теперь поговорим без лишней публики.

      – Насколько я помню, публику ты любишь, – заметил Акива.

      Воспоминания всплывали такие яркие, как будто все случилось только что. И мучили. Перенесенные им пытки – часть спектакля: Белый Волк, звезда своего проклятого шоу.

      Гримаса замешательства появилась на лице Тьяго. И пропала.

      – Забудем прошлое. Настоящее оставляет нам достаточно тем для обсуждения. И будущее, разумеется.

      Чтоб тебя в этом будущем не было, подумал Акива. Представить только: если они каким-то образом справятся в настоящем – несбыточная мечта, – Белый Волк никуда не денется. Он будет присутствовать в их жизни: по-прежнему белый, по-прежнему элегантный. И когда битва закончится и они победят, он снова придет к двери Кэроу.

      Нет, этому не бывать. Акива стиснул зубы и заставил себя успокоиться. Кэроу – не приз победителю. Он пришел сюда не поэтому. Она женщина и вправе выбирать собственную жизнь. Он здесь, и он сделает все, что в силах, ради ее права на выбор. Что бы она ни выбрала – это ее дело. Только ее.

      Поэтому сейчас он стиснул зубы и сказал:

      – Так давай говорить о настоящем.

      – Явившись сюда, ты задал мне сложную задачу. – Волк хмыкнул. – Мои воины ждут, что я тебя убью. И мне нужна веская причина, чтобы этого не сделать.

      Замечание вывело Лираз из себя.

      – Надеешься, тебе это по силам? Ну-ну. Давай, Волк.

      Тьяго невозмутимо перевел на нее взгляд.

      – Мы друг другу не представлены.

      – Ты знаешь, кто я такая. Я знаю про тебя. Этого довольно.

      Обычные фокусы Лираз.

      – Как тебе будет угодно, – сказал Тьяго.

      – Вы на одно лицо, – протянула Тен.

      – Отлично, – бросила Лираз. – Тогда вам придется помучиться, чтобы нас различить. Игра в знакомство выйдет забавнее.

      – Игра? – спросила Тен.

      Не надо, Лир, подумал Акива. Зря.

      – Игра. Вычислить, кто из серафимов убил каждого из вас в прежних телах. Уверена, кое-кто меня вспомнит.

      Она подняла руки, собираясь похвастаться татуировками. Акива накрыл ее кисть своей и потянул вниз.

      – В другой раз.

      Что с ней творится? Она действительно хочет спровоцировать кровавую бойню и оборвать это почти немыслимое перемирие.

      Когда Акива придержал руку сестры, Тен издала смешок.

      – Не волнуйся, Истребитель Тварей. Это вовсе не секрет. Я помню каждого ангела, который когда-либо меня убивал. И однако сейчас я стою здесь и с тобой разговариваю. Можно ли то же самое сказать о множестве ангелов, которых убила я? Где сейчас все мертвые серафимы? Где твой брат?

      Лираз вздрогнула. Эти слова были им обоим как иголка в рану: упоминание о брате причиняло почти физическую боль. И когда вокруг ангелов полыхнуло