Прости, что не состаримся вместе, любимая. Анастасия Борзенко

у Эммы непредвиденная реакция… Он аккуратно поставил бокал на гладкую столешницу рояля и направился к ней.

      – Что тебя так осчастливило, дорогая? – руки аккуратно обхватили тонкую талию, и он привлек ее к своей груди, прикоснулся губами ко лбу и бережно покачал из стороны в сторону, как ребенка.

      Эмма потрясла головой, светлые кудри нежно опустились на щеки и добавили румянцу более насыщенного вида своими трепетными прикосновениями.

      Искусственный помощник Эммы ввел инъекцию в область плеча, женщина на мгновение замерла, закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Он чувствовал, как бьется сердце в ее груди, и его удары медленно затихают, переходя в ровный ритм. Теперь все хорошо.

      – Никак не могу привыкнуть… Вспомнила, как мы с тобой точно также стояли там… И нам было хорошо и весело, и ты тогда сказал.... – она аккуратно отодвинулась и огляделась. С сожалением закусила алые губы. Искусственные помощники вводили инъекции мужчинам и женщинам, которые увлеклись ее настроением, а это значило, что уровень серотонина поднялся у всех выше нормы.

      Смех прекратился и все вернулось в прежнее русло – музыка мягко окутала всех присутствующих и продолжились непринужденные разговоры, сдобренные глухим шипением пузырьков в хрустальных бокалах. Знаменательный вечер по поводу начала новой Эры человечества продолжился.

      – Я виновата? – она посмотрела мужчине в глаза, в ее взгляде было столько грусти, что мужчина не сдержался и аккуратно поправил волосы на плечах, провел пальцами по щеке. Она уткнулась в теплую ладонь как маленькая девочка и оставила на коже несколько едва уловимых прохладных поцелуев.

      – Ты должна быть более… – она приложила пальчики к его рту и не дала закончить, согласно кивнула.

      – Да, я знаю, я знаю… Мне очень жаль.

      – Это нормально. Искусственный помощник поможет, но я за тебя волнуюсь.

      Эмма поправила на плече тесемку и разгладила бархатные волны платья на бедрах, но он заметил, что кожа на ключицах едва заметно покраснела, а это значило, что она не успокоилась.

      Мужчина обхватил красивое лицо ладонями и внимательно посмотрел прямо в глаза. Лучистые серые глаза, такие любимые и родные… Но неприятное предчувствие сковало горло, он предполагал, что услышит то, что она сейчас скажет.

      – Эта музыка… Это же джаз, понимаешь? Я … Я просто вспомнила. Вспомнила что такое джаз, и как его можно слушать и не плакать вместе с нотами прекрасной мелодии?! И еще я вспомнила, как ты тогда сказал…

      – Эмма! – мужчина убрал руки от лица и крепко сжал ее за плечи, чтобы она перестала, но она не могла скрыть слезы. Прозрачные вязкие струйки мерцали на щеках и собирались на роскошных губах блестящими каплями.

      – Перестань, прошу тебя… – огляделся он. Остальные члены исследовательского корпуса были заняты обсуждением нового проекта, так что, никто не обратил внимание на случившееся, но он не может себе позволить подобных рисков… По его отчетам больше нет людей с непредвиденными реакциями и все под контролем. Он скрыл от них Эмму… Его любимую Эмму.

      Искусственный помощник Эммы ввел еще пару инъекций, нейромедиаторы пришли в норму и ее рука ослабла. Взгляд стал ровным и мягким, как и прежде, кожа приняла привычный бледный оттенок. Он с облегчением вздохнул. Наконец.