Охота Бешеного. Виктор Доценко

во время поединка видел момент травмы: распухло колено или нет, мне судить трудно – далековато сидел. Только не подумайте, что я не верю. Я верю! Но верю, как говорится, сердцем, а хотелось бы убедиться на деле, – сказал он, и вокруг послышался одобрительный гул.

      – Понимаю… И что?

      – Если коленка действительно опухла, значит, были какие-то внутренние повреждения, ну там… капилляры лопнули, сосуды разные…

      – Хочешь сказать, что были какие-то физические повреждения?

      – Вот именно. – Он улыбнулся. – А коль так, то вот! – Он поднял вверх указательный палец.

      Савелий вспомнил чеховский рассказ «Хамелеон» – о том, как собака укусила за палец золотых дел мастера Хрюкина. Он с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться, – столь комично выглядел Жора: видимо, не один он вспомнил этот рассказ.

      – Вроде собак на базе нет… – с нарочитой задумчивостью проговорил Матросов, и все рассмеялись.

      – А меня никто и не кусал! – Жора, казалось, собирался обидеться, но, раздумав, пояснил: – Это я порезался, когда лук чистил.

      – Понял, – снова улыбнулся Савелий. – Георгий предлагает мне вылечить его палец, правильно?

      – Абсолютно, – облегченно вздохнул Жора и победно оглядел присутствующих, словно ожидая их одобрения.

      – Хорошо, я согласен, но только предупреждаю всех: не надо при любых пустячных ранках ко мне бежать. Развязывай свой палец!

      – Сейчас тебе его оторвут, – хихикнул Константин.

      – Ну и что? Зато болеть перестанет, – усмехнулся Георгий и стал решительно разматывать бинт.

      Савелий прекрасно понимал, что сейчас от его успеха зависит очень многое: коллектив должен безоговорочно поверить своему учителю, наставнику, инструктору. В противном случае, сколько бы ни тратилось времени на занятия, результат будет нулевой или минимальный. «Закрывать» раны гораздо сложнее, и Савелий внутренне начал настраиваться еще до того, как к нему подошел «пациент».

      Порез оказался действительно глубоким, и Савелий поднял Жорину руку повыше, чтобы палец был виден всем.

      – У кого есть желание проверить чистоту эксперимента? – с иронией спросил Савелий.

      – И так видно, – махнул рукой Матросов. – Колдуй, капитан!

      Не обращая внимания на его насмешливый тон, Савелий на мгновение прикрыл глаза, зажал больной палец в своем кулаке и мысленно представил, как срастаются сосуды и капилляры, как постепенно уходит небольшое онемение, исчезает боль. Выражение лица «пациента» за эти несколько минут менялось несколько раз. Сначала насмешливое недоверие, потом чуть заметный страх – вдруг будет еще больнее? – потом любопытство и, наконец, восторг и недоумение…

      – А ведь правда не болит! – воскликнул он, и, когда Савелий отпустил его руку, Жора уставился на свой палец, начал вертеть им и осматривать со всех сторон. – Не верю своим глазам! Чертовщина какая-то! Куда делся порез?

      – Ты что, уже соскучился по нему? – Савелий вытер со лба выступивший пот. – Хочешь, обратно верну?

      – Ну уж, дудки! – воскликнул Георгий и так быстро сунул