Метро 2035: Эмбрион. Начало. Юрий Мори

и в соответствии с законами Российской Федерации.

      – Жди! – отхаркался динамик и затих.

      – Думать будут, – улыбнулся Кат. – С одной стороны, я не в чести у Базы. С другой – прогони одного сталкера, остальные обидятся. И торгуй потом серой плесенью. Если найдешь, с кем, само это убежище-то ни хрена не производит.

      – А у меня и документов нет, – вздохнул Филя.

      – Да их, кроме военных, ни у кого нет. Где ты видел викинга, скажем, с документами?

      Теперь они смеялись вдвоем. Действительно, зрелище предъявляющего бумажку с фотографией рогатого было фантастическим.

      Внутрь их пустили, когда начал накрапывать дождь – мелкий, противный и явно нацелившийся зарядить на весь день. Кат с тревогой поглядывал вверх, но туча была чистой. И то хлеб.

      Пока двое автоматчиков держали их на прицеле, хмурый дежурный в передававшейся от смены к смене старой полицейской фуражке изучал дозиметр.

      – Сойдет, – наконец сказал он и махнул рукой.

      Охрана убрала оружие и вернулась к важному занятию – лупить засаленными картами по столу.

      – Цель прибытия? – спросил дежурный, отложив прибор в сторону.

      – Пить, гулять, горя не знать, – с серьезным лицом ответил Кат. Филя тихо засмеялся. Дежурный, держа в руке карандаш, что-то записывал в потрепанном журнале. Старательно, едва не высунув язык от усердия.

      – Ага… А твоя? – Он глянул на подростка.

      – Собутыльник этому! – в тон Кату ответил Филя. Настала очередь сталкера надуться, покраснеть и выпучить глаза, стараясь не заржать.

      – Товары есть, клоуны? – оставаясь предельно серьезным, уточнил дежурный.

      – Нет. Оружие и личные вещи. У Филиппа и того нет.

      – Раз не наши жители, то по два патрона с каждого за вход, – подытожил человек в фуражке и откинулся на спинку стула. Та предательски скрипнула, но выдержала.

      Кат выложил четыре патрона, подхватил тощий рюкзак и автомат.

      – Пошли… собутыльник.

      Лестница вниз была длинной – одно из самых глубоких убежищ города, как-никак. Вход сперва в сталинских еще времен бомбоубежище, позднее связанное с целым лабиринтом коридоров, самодельных туннелей, тупиков и проходов, где жили люди. Маленький, но гордый городок под мертвым Воронежем.

      – Сейчас отыщу Серого, у него и поживешь. На правобережных форпостах раньше бывал? – спросил Кат. Судя по тому, как мальчишка крутил головой, разглядывая бетонные стены с электрическими проводами, нечастыми, но яркими лампами, занавешенные входы в отдельные клетушки-жилища, в этом месте он впервые. Ну да ладно, приноровится. – Не воровать, ни у кого и ничего. Не устраивать стрельбу. Желательно не ссориться с охраной и лично смотрителем. В общем, вести себя по-человечески и все будет хорошо. К мутантам здесь относятся ровно, ни хорошо, ни плохо. Законы одни для всех.

      – Это ты зачем сказал? – подозрительно уточнил Филя. – Я нормальный.

      – Да ну? А пара зрачков на один глаз – это так? Левобережная мода? Не переживай,