Пленница дождя. Алина Знаменская

этот лохматый отнял у нее мать? Та забыла все, забыла мать, дочь. Даже открытки к праздникам не считала нужным посылать. Она позировала художнику, ездила с ним на прогулки и совсем не думала о ней, Саше. А Саша в эти минуты, может быть, бегала к почтовому ящику или изучала материны детские фотографии с тайным замиранием сердца.

      От нахлынувшей обиды у Саши сжалось сердце и на глазах появились слезы. Илья заметил эти слезы. И понял их по-своему. Он растроганно взял Сашу за руку.

      – Ты такая впечатлительная…

      – Да что ты понимаешь! – Саша выдернула руку. – Вдохновение! Любовь! Да пошли вы все со своей любовью! Зачем я только сюда приехала!

      Она метнулась к выходу, но по дороге, конечно же, натыкалась на холсты и коробки с красками. Было непонятно, что она имеет в виду – свой приезд в этот город, где ее никто не ждал, или же в мастерскую Ильи. Художник в изумлении провожал ее глазами. Наконец она задела локтем мольберт, он рухнул, вслед за ним рассыпались краски, и тогда Саша разревелась.

      – Не уходите, Саша. Вы должны мне помочь, – заговорил Илья, глядя, как она, всхлипывая, собирает тюбики с краской в коробку. – Понимаешь… Я люблю твою мать. А она не хочет меня видеть…

      «Опять он со своей любовью! – зло думала Саша, запихивая тюбики в коробку. – Как будто Лике сейчас есть дело до чьей-то любви! Неужели он не видит, что она тяжело больна, что ей не до него!» Так думала Саша, но с детства привыкшая скрывать свои мысли, и сейчас держала их при себе. Все клокотало в ней, но она молчала, будто немая.

      Илья, решив, что она готова его выслушать, продолжал:

      – Я даже не могу передать ей фрукты, купить лекарство. Ее соседка захлопывает дверь перед моим носом.

      – Чем же ты провинился? – не скрывая сарказма, поинтересовалась Саша.

      – Не знаю. Она ушла без объяснений. Просто приказала мне больше не появляться у нее. Разлюбила…

      И он виновато улыбнулся.

      – Ну а я-то чем тебе могу помочь? – без особого участия в голосе поинтересовалась Саша.

      – Ты ведь дочь. От тебя она примет.

      Он поднялся и ушел за занавеску.

      – Вот. Много у меня нет, это на первое время. Купи ей что нужно.

      Саша молчала. Она не хотела брать деньги у Ильи. Что-то в ее душе противилось этому. Кто знает, что там произошло у матери с этим парнем. Может, он ее предал. Изменил. Или просто до смерти надоел.

      С другой стороны, у Саши действительно не было денег. Ну не рассчитывала она застать мать в таком состоянии. К тому же эта неприятность на вокзале. Не получалось, как в мечтах, «увидеть и спросить». После «увидеть и спросить» она, вероятно, смогла бы красиво уйти. И начать новую жизнь. А могла бы остаться. И опять же – начать новую жизнь. Но то, что она увидела, не позволило ей задавать вопросы. Не могла она и уйти. И остаться тоже не могла. Она могла только БЫТЬ ОКОЛО. А для этого нужны деньги. Она молча взяла протянутые ей купюры.

      – Только не говори, что это от меня. Ладно? Конечно, здесь мало. Но я надеюсь на выставку. У меня скоро выставка, тогда, возможно, я продам часть картин. И у меня будут деньги,