Семь раз отмерь. Джеймс Хедли Чейз

тысяч каждой.

      – О'кей. Для такого большого дела пять тысяч – это мелочь. Теперь о Кендрике. Ему необходимо доставить икону в Цюрих, в Швейцарию.

      Бреди равнодушно пожал плечами:

      – Это уже его проблема, и чертовски трудная. Как только станет известно, что икона исчезла…

      – Это я знаю, и он тоже. Вывезти икону из Штатов так же сложно, как и изъять ее из музея. Но икону нужно доставить именно в Цюрих. Если мы не сможем это сделать, останемся без денег – и он и мы. Надо помочь Кендрику. Разумеется, он тоже будет искать способ. Но если Кендрик ничего не придумает, мы останемся с носом.

      Бреди покачал головой:

      – У него ничего не получится. Мы можем сразу все отменить. Если бы можно было придержать икону месяцев на шесть, пока не уляжется шумиха…

      – Ее надо доставить туда не позднее чем через десять дней.

      Бреди пожал плечами:

      – Но это невозможно… Ладно, посмотрим, что придумает пройдоха Кендрик. Мозги у него что надо! Будем считать, что он решит эту проблему. Я хотел бы, чтобы ты поехал с ним в Цюрих получить наши деньги. Два миллиона для меня и один для тебя. О'кей?

      – Ему придется придумать что-нибудь исключительное. Но если у него будет подходящая идея, то с моей стороны все в порядке.

      – Хорошо. Давай считать, что мы сможем привезти икону в Цюрих. А теперь займемся деталями.

      Хеддон вытащил из кейса подробный план музея. На втором этаже размещалась экспозиция Эрмитажа. Двое мужчин придвинулись ближе друг к другу и начали отрабатывать мельчайшие подробности предстоящего похищения.

      В последние годы Кэрол Лепски частенько останавливалась возле витрины самого прекрасного и дорогого салона мод Маверика. Она подолгу с завистью рассматривала выставленные в витринах элегантные платья и меха, так же как Лепски глядел на отбивные в витрине у Эддиса, потом она вздыхала и отходила.

      Но сегодня у Кэрол были деньги, и она вошла в салон. Сердце ее трепетало от возбуждения.

      Она оказалась в большом помещении, обставленном антикварной мебелью; стулья были обиты декоративной тканью, а на стенах висело несколько довольно ценных картин современных художников. За большим старинным столом сидела женщина средних лет, одетая с таким вкусом, что Кэрол остолбенела. Женщина поднялась ей навстречу, и ее глаза оценивающе оглядели дешевое льняное платье Кэрол, поношенные туфли и сумочку из кожзаменителя.

      Владелец салона Роджер Маверик был двоюродным братом Кендрика. Все находившиеся в салоне произведения искусства, включая картины, поставлялись именно галереей Кендрика и раз в полгода полностью обновлялись. Одним из неписаных правил, которое установил Маверик для своих служащих, было: «Не суди клиента по тому, как он одет».

      Люсиль много лет проработала у Диора в его знаменитом салоне в Париже. Теперь ей было сорок восемь лет, и она переехала в Парадиз-Сити, так как высоко ставила таланты Маверика в вопросах высокой моды и необычайную перспективность его салона в этом городе-курорте, столь популярном