Мафия. Анатолий Безуглов

в помещение, где его владелица священнодействовала над клиентами. – Нас не будут побеспокоить… Я правильно выразился?

      – Господи! – всплеснула руками Капочка. – Пьетро! Бон джорно, как говорят у вас в Италии.

      Она бросилась к гостю, и они обнялись.

      – Когда прилетел, дорогой? Где остановился? – забросала вопросами Савельева мужчину, не спуская с него восторженных глаз.

      – Моя милая Капочка имеет слишком много вопросов! – засмеялся Пьетро. У него был довольно заметный акцент. – Как говорится, много узнаешь, скоро будешь старухой…

      – Я и так уже старуха, – вздохнула Савельева.

      – Но, но! – запротестовал Пьетро. – Ты еще самый… – Он поцеловал кончики ее пальцев. – Самый цвет!

      Чико, распушив перья, вдруг разразился скрипучей фразой:

      – Я люблю Капочку.

      – Не только ты, – погрозил ему пальцем иностранец. – Я тоже.

      – Если бы любил, сразу дал бы знать, как только приехал в Союз, – с укоризной произнесла Савельева. – Кстати, когда?

      – Уже восемь дней.

      – Вот видишь! Даже не позвонил из Москвы…

      – Зачем тебе неприятности? – поморщился Пьетро. – Ваши чекисты всегда начеку. – Он засмеялся своему каламбуру. – Подслушивают все мои переговоры… – Иностранец бдительно огляделся и приложил обе руки к горлу, словно душил себя.

      Капочка фыркнула. И спохватилась:

      – Прости, дорогой, кофе, бутерброды?

      – Спасибо, я только что сделал обед, – отказался гость. – Что-нибудь прохладное – с удовольствием.

      Савельева кинулась к холодильнику и достала пепсиколу и минеральную воду.

      – Когда ты был в России последний раз? – спросила она, ставя поднос с напитками и фужерами перед иностранцем.

      – Если не ошибаюсь, три года назад.

      – Вот видишь! Газеты надо читать! Ведь у нас перестройка, гласность… Все меняется буквально на глазах! Многое исчезает! Подозрительность, страх…

      – КГБ тоже исчезло? – усмехнулся Пьетро, наливая себе пепси-колу.

      – Нет, конечно, еще не исчезло, – несколько смутилась Капитолина. – Но они теперь другие! Понимаешь, новые… Как и все вокруг.

      – Новые, говоришь? – все с той же скептической интонацией произнес гость. – Что-то не заметил… Вращался эти дни среди ваших чиновников – по-моему, порядки старые. Договориться очень трудно. Никто ничего не может решить… Но Ленина любят по-прежнему очень сильно…

      – В каком смысле? – не поняла Савельева. – Его учение? Книги?

      – Портреты, – рассмеялся Пьетро, доставая из бумажника сторублевую купюру. – Дашь много портретов – дело кое-как продвигается…

      – Ладно, – вздохнула Капитолина. – Бог с ними, с бюрократами… Слава богу, ты приехал… Долго будешь в Южноморске?

      – Абонировал номер в гостинице на шесть дней.

      – Маловато, – покачала головой Капитолина и провела рукой по волосам гостя. – Нужно привести твою