Мария. Виталий Курамшин

смог бы, в чём он был абсолютно уверен. Единственное, что могло пролить свет на обстоятельства во всех смыслах этого выражения, это немедленные действия. Виктор поднял голову вверх и встретился с той же тьмой. Ни луны, ни звезд. В том, что он находится на открытом пространстве, а не в помещении, он был уверен. Он это чувствовал. Кроме того, он без колебания мог бы сказать, что стоит посреди дороги. Почему? На этот вопрос он не ответил бы. Ощупав себя с головы до ног, Виктор убедился в том, что одет он в тот же самый костюм, что был на нем… лишь мгновение назад. Действительно! Прошло какое-то мгновение, и он оказался здесь. Мгновение с того момента, как он сидел в номере отеля. Это было только что! Отель, номер, за окном ночной Санкт-Петербург. А теперь он здесь. Где? Предстояло выяснить. Ещё мгновение и Виктор двинулся по дороге вперед. Вперед! В том, что он шел вперед, он был уверен. Почему? Да просто потому, что он был уверен. Уверенность и решительность, вот что, по его мнению, он приобрел, или раскрыл в себе, за последние несколько дней.

      Он шел вперед. Вокруг ничего не менялось. Всё та же тьма. Он шел. Все та же тишина, нарушаемая лишь стуком его шагов. Он шел. Время потерялось где-то в этой темноте, заглушенное этой тишиной. Он шел. Он шел и не чувствовал усталости. Лишь уверенность, именно уверенность, а не надежда на то, что он куда-то должен прийти, поселилась в его мыслях. И он не прогадал.

      Через какое-то время он различил вдалеке светящуюся точку. Виктор шел. По мере приближения точка превратилась в прямоугольник. Из-за кромешной темноты источник света определить было невозможно, но было ясно, что бьёт он откуда-то изнутри. Ближе стали различимы очертания небольшого здания. Свет горел внутри и пробивался наружу через большие стеклянные двери. Около здания располагалась бензоколонка, возле которой стоял автомобиль.

      Не останавливаясь, Виктор вошел внутрь здания и очутился в пустом помещении, потолок, пол, и стены которого были выкрашены в белый цвет. Напротив входа было нечто, очень напоминающее барную стойку. Только Виктор решил к ней подойти, как вдруг, словно из-под земли, из-за неё выскочил кто-то и замер, глядя куда-то вниз. Этот кто-то был одет в чёрный пиджак, очень напоминающий фрак; белоснежная манишка и, в придачу, несколько неуклюжая фигура делали его похожим на пингвина. Пару секунд незнакомец молчал, после чего, не меняя своего положения и не глядя на Виктора, как-то растянуто произнёс:

      – Привет, Вить! Ты в шахматы играешь?

      – Что? – Виктор не смог скрыть удивления.

      – Я тут изучаю игру Геллера против Фишера… Сицилийская защита, так… Ладно. Итак? – незнакомец обратился к Виктору.

      – Я кандидат в мастера спорта по шахматам, – пробормотал Виктор, – а откуда вы знаете мое имя?

      – Элементарно! Кстати, давай на ты?

      – Хорошо, так как?

      – Ну, ты же не Костя?

      – Нет.

      – Не Дима.

      – Нет. – Виктор улыбнулся.

      – Ну, вот я и говорю, элементарно. Я Пингвин.

      – Не понял?

      – Зови меня Пингвином. Это моё прозвище. Ты перекусить не хочешь?

      – Нет, спасибо, я недавно ужинал.

      – Кандидат, говоришь? Замечательно. Ну, тогда, потом поболтаем. Сейчас тебя ждет один молодой человек. Вон он сидит за столиком. Иди.

      Виктор развернулся и только сейчас обнаружил, что все помещение было заставлено столиками, как в настоящем баре.

      – Почему «как»? – прочитав мысли Виктора, спросил Пингвин, – это и есть бар. Хотя, мне по душе больше придорожное кафе.

      – А, кстати, можно вопрос?

      – Конечно.

      – Раз это кафе придорожное, то стоит оно на дороге.

      – Логично.

      – А куда ведет эта дорога?

      – А откуда ты пришел?

      – Оттуда. – Виктор указал рукой.

      – Ну, что ж, значит, ведет эта дорога туда. – Пингвин указал рукой в противоположную сторону.

      Виктор внимательно посмотрел на Пингвина.

      – Спасибо, – проговорил он, развернулся и направился к ожидавшему его, как сказал Пингвин, молодому человеку.

      Тот сидел к нему спиной, лицом к окну. Виктор обошел столик и встал с противоположной стороны.

      – Вы позволите? – спросил он незнакомца.

      – Я вас ждал. Присаживайтесь. Меня Генрихом зовут.

      – Виктор. – Виктор сел за столик.

      С минуту молодые люди молча смотрели друг на друга.

      – Что ж, – нарушил молчание Генрих, – значит на этой дороге.

      – Прошу прощения?

      – Я после расскажу. Мы с тобой не одни. Думаю, ты это понимаешь.

      – Я не очень понимаю, о чём речь.

      Генрих вздохнул и спросил:

      – Ты её любил?

      Вопрос всколыхнул сознание Виктора. Он мгновенно всё понял.

      – О вечности сложно говорить в прошедшем времени, – заметил он.

      – Согласен. – Генрих улыбнулся. – Тем не менее,