Книга городского мага. Наталья Степанова

поле чистом стоит сырой дуб,

      В том сыром дубе железный муж.

      И того железного мужа

      Не можно накормить.

      Не можно его напоить и спать уложить.

      Не ест он ни хлеб, ни соль,

      Мучает его боль.

      Не ведает он, не знает,

      Почему так от боли страдает

      И куда ему эту боль избыть.

      Гось, ты, муж железный,

      Возьми, сверни свою боль,

      Отдай ее рабам Божиим (имена).

      Чтобы они к рабе Божией (имя)

      Не подходили,

      Делами своими ее не мучили, не казнили,

      А были бы они тихи, спокойны,

      Как покойники в гробу своем спят,

      Ни на кого не глядят, не трогают,

      Не задевают, не мучают и не терзают,

      Грозных речей не говорят,

      Выгнать с работы не грозят.

      Замок

      Будьте, мои слова,

      Замком замкнуты, ключом заперты.

      Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

      Аминь.

      От чиновничьих придирок

      Едет барин, конем правит,

      Кнутом бьет, передыха не дает.

      Зло в нем кипит, взгляд гневом горит,

      Кони прут, стараются,

      Барин к ним придирается:

      То не так стоят, то не так летят.

      Рука его поднимается,

      Плеть на коней опускается.

      Господи, благослови.

      Ты, раб Божий (имя чиновника),

      Не придирайся, надо мной не изгаляйся.

      Был бы я, Господи,

      Рабу Божию (имя) мил,

      Без нужды бы он меня не корил.

      Святые угодники, святые заступники,

      Святые мученики, будьте моей защитой.

      Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

      Аминь.

      Читать во время проверок по работе.

      Чтобы на службе к вам не придирались

      Иной человек не может за себя постоять, и все шишки сыплются на него. Если такой человек под старый Новый год постарается раньше других прий ти на службу и три раза прочитает этот наговор, то он исправит свое положение.

      Как у мертвых зубы не кусаются,

      Языки не ругаются,

      Как они в гневе не бросаются,

      Руками на живых не машут,

      Ногами не стучат,

      Как они на меня не кричат,

      Так чтобы ни один человек

      Во веки веков и вовек –

      Ни старший по чину, ни младший,

      Ни тот, кто считает,

      Ни тот, кто подметает,

      Ни тот, кто в кресле сидит,

      Пусть строго на мой лик не глядит,

      Меня не бранит.

      Вот как я прочитал, как я все сказал,

      Так и должно быть, и наговор мой

      Не переломить.

      Аминь. Аминь. Аминь.