Алхимик. Анна Павловна Артюшкевич

>

      Алхимик

      Вас пытались убить после нечаянной встречи? Мучила тайна, которую нельзя разгадать?

      Меня пытались. А с тайной я живу до сих пор…

      I

      Был летний день. Солнце посверкивало сквозь листья и рассыпалось дрожащими бликами по синему пластику стола. С утра мы с коллегой-режиссером монтировали телепрограмму, а после монтажа отправились в кафе. Настроение было гнусное: до двух ночи коллектив оттягивался на мероприятии, которое с некоторых пор нарекли корпоративом, а раньше называли точно и просто – пьянкой.

      Мы сидели на излюбленной веранде и мрачно потягивали пиво. Мимо проплыл долговязый патлатый парень с рюкзаком за спиной, оглянулся, притормозил, вернулся и опустился на свободный стул. Мы возмущенно уставились на него.

      – Привет, – засмеялся патлатый, – не узнаете?

      Мы пригляделись.

      – Женька? Ты, что ли? – недоверчиво спросил Волин.

      – Я, – радостно заржал патлатый.

      Это был Женька Булыгин, подающий надежды скульптор, боксировавший вместе с Димкой в каком-то спортивном обществе. Мы его не видели несколько лет. Я помнила Женьку плотным и стриженым, поэтому новый образ вызвал у меня замешательство.

      Волин рассказывал, что Булыгин перед исчезновением занял престижное место в международном конкурсе и сутки квасил. А, протрезвев, разбил молотком все скульптуры и испарился. Правда, оставил записку, где сообщал, что решил заняться духовным совершенствованием, без которого ваять больше не в состоянии.

      Ребята Женьку долго и от души материли, поскольку тот должен был выступать на соревнованиях и очень подвел команду. А потом о Булыгине как-то забыли. И вот сейчас он сидел напротив, искренне радуясь нам и доброжелательно улыбаясь.

      – Ты чего тощий такой? – жалостливо спросила я. – Болеешь или жрать не на что?

      – Пиво будешь? – буркнул Димка. – С воблой?

      – Пиво не буду, – отказался Женька. – Я вообще не пью. И не болею, – просто это мой оптимальный вес. А денег у меня достаточно.

      В беседе выяснилось, что он побывал на Алтае и в Индии, в Южной Америке, Тибете, Китае и прочих местах, куда забредал народ, дабы сбросить оковы духовного мрака…

      – Ну, и как там у тебя с совершенствованием? – легкомысленно поинтересовался Димка.

      – А никак, – просто сказал Женька. – Достигнуть совершенства нереально.

      – Где же ты столько болтался? – удивился Димка.

      – Учился.

      – Чему?

      – Тому, сему…

      – А чем занимаешься? На что живешь? – продемонстрировала я практическую жилку.

      – Алхимией. На нее и живу.

      – Че-е-м? – у Волина чуть глаза не выпали из орбит.

      – Ну, золото делаю, – застеснялся Женька.

      Мы долго молча смотрели на него. Первым опомнился Димка:

      – И много наделал?

      – Мне хватает.

      Женька оглянулся по сторонам и понизил голос:

      – Ребята, у меня мечта есть, которая осчастливит население планеты, и для нее много золота сделать надо! Только я вам о ней пока не скажу, ладно? А то не сбудется!

      – У тебя же химического образования нету! – снова практично заметила я.

      – Так химия здесь вторична.

      – А что первично?

      – Степень духовного развития, мировоззрение…

      И узрев наши вытянутые физиономии, вздохнул:

      – Об алхимии у большинства извращенное, примитивное представление еще со школьной скамьи. Вы в какой-либо другой науке встречали такой элемент как философский камень? Фи-ло-соф-ский!

      И Женька принялся нас просвещать. Для начала сообщил, что многие ученые всерьез занимались алхимией, и даже Парацельс в медицинской практике использовал ее достижения. А для адептов-алхимиков главное – озарение, как в искусстве. Чтобы достичь его, они погружаются в бессознательное и развивают воображение, дабы с помощью этой могучей силы изменять материю.

      – С помощью воображения? – засомневался Димка.

      – Так ведь в нем концентрируется вся духовная и физическая энергия, – развеял его сомнения Женька. – И, вообще, адепты занимаются не столько химическими реакциями, сколько психическими трансформациями.

      – А! – сказал Димка и больше не проронил ни слова.

      А Женька вошел в раж. Сообщил, что основа всего – первичная материя, обладающая свойствами всех тел. Если мы правильно поняли, то она отражает психическую сущность каждого алхимика, который с ней работает, и постоянным составом не обладает. Так что секрет ее узнать невозможно. Тем не менее, материя