Часовщик с Филигранной улицы. Наташа Полли

под раковиной что-то стукнуло. Таниэль вздрогнул, но часовщик с невозмутимым видом наклонился и открыл дверцы шкафчика. Оттуда выпал осьминог. Он был механический, его металлическое тельце поблескивало в свете ламп, но он так походил на живого осьминога, что Таниэль отпрянул. Слегка помедлив, осьминог помахал двумя лапками. Часовщик поднял его с пола и положил в стоявший на подоконнике маленький аквариум; осьминог стал в нем плавать с совершенно довольным видом.

      – Э-э… – произнес Таниэль.

      – Его зовут Катцу.

      – Понятно.

      Часовщик обернулся:

      – Это всего лишь механизм. Не какой-нибудь странный фетиш.

      – Да-да, конечно. Просто это было немного, ну вы понимаете, неожиданно. Он славный.

      – Спасибо. – Часовщик успокоился и склонился над осьминогом, отражаясь, как в зеркале, в металлической спинке создания. – Как видите, нет ничего удивительного в том, что мне никак не удается сдать комнату.

      Таниэль завороженно наблюдал за осьминогом. Механические суставы плавно двигались в воде, вспыхивая цветными отражениями находящихся в кухне предметов. Спустя какое-то время Таниэль вдруг осознал, что и осьминог, в свою очередь, разглядывает его, во всяком случае, такое создавалось впечатление. Он выпрямился, чувствуя себя застигнутым врасплох.

      – Я ведь вам еще не представился?

      – По-моему, нет.

      – Стиплтон. Натаниэль, или Таниэль, если угодно. Я знаю, это немного… но короткое имя моего отца было Нэт.

      – Я буду называть вас мистер Стиплтон, если вы не против.

      – Но почему?

      – В Японии по имени обращаются только к супругам, иначе это воспринимается как грубость, – объяснил часовщик. – Мне это режет слух.

      Итак, Япония. Таниэль не мог припомнить, где она находится.

      – Но, может быть, тогда остановимся на «Стиплтон»? «Мистер Стиплтон» больше подходит для управляющего банком.

      – Нет, – отрезал часовщик.

      Таниэль засмеялся, но затем сообразил, что часовщик, возможно, вовсе не шутит, и смущенно потер затылок.

      – Так мне лучше не спрашивать, какое у вас имя?

      Однако часовщик улыбнулся в ответ:

      – Меня зовут Кэйта.

      – Простите, как?.. – на слух имя звучало просто, но осознание того, что имя японское, а значит, трудное для произношения, заставляло его сомневаться в себе.

      Часовщик произнес свое имя по буквам.

      – Рифмуется с «флейта», – добавил он, не обижаясь, и налил им обоим еще чаю.

      Свободная комната имела странную изогнутую форму, как будто строители собирались сделать ее Г-образной, но в последнюю минуту передумали. На одной стене было ромбовидное окно с покосившейся рамой, под ним стояла застеленная свежими простынями кровать; на полу перед кроватью был выцветший от солнца крестообразный узор из ромбов. Часовщик зажег лампу и вышел, оставив дверь открытой. Его спальня располагалась на противоположной стороне маленькой площадки, на расстоянии всего нескольких