Большая книга стихий. Наталья Степанова

      Изуродованная фотография. Как снять такую порчу

      К сожалению, очень много случаев, когда люди, не думая, что делают, выкалывают глаза на фотографии. К счастью, и способов лечения подобной порчи много. Вот один из них. В четный день любого месяца, до заката, соберите смолу с хвойных деревьев. Сразу же хочу оговориться, что такая смола всегда должна быть у мастера под рукой. «Припасок места не пролежит, – так говорила моя бабушка. – Может быть, кому когда и поможет». Итак, собрав смолу, по дороге домой ни с кем не разговаривайте. Обратите внимание, что порчу лечат в нечетный день.

      Возьмите испорченную фотографию и положите ее на середину стола. Зажгите церковную свечу, купленную в сочельник (такие свечи тоже должны быть у каждого мастера, впрочем, как и свечи, купленные во все большие церковные праздники).

      Растопите на кончике ножа смолу и аккуратно залепите ею дырочки на фотографии, негромко читая при этом такой заговор:

      За тремя девятью замками,

      За тремя девятью ключами

      Бьет ключ смоляной

      Не глазной пустотой,

      А соленой слезой,

      Не слепым роком,

      А зрячим оком.

      Иди, слепота, на ворота,

      На четыре стороны.

      Свечою жгу, ножом черчу,

      Смолой заливаю,

      Христом благословляю.

      Ключ, замок, язык.

      Аминь. Аминь. Аминь.

      Если привязали дух покойника

      

 Из письма в газету «Магия и Жизнь»: «Я нахожусь на грани самоубийства. Никому не могу рассказать о своей беде, ибо домашние тут же поместят меня в психушку, где с помощью сильнодействующих лекарств из меня сделают овоща. Уж лучше смерть, чем такая жизнь.

      А произошло со мною вот что.

      Однажды вечером я слегка навеселе возвращался с дружеских посиделок домой. Путь мой лежал через городское кладбище. И вот когда я шел по кладбищу, мне, что называется, „приспичило“ – очень захотелось опорожнить мочевой пузырь. Я понимаю, что поступил очень некрасиво. Но, видимо, в тот момент за меня думал выпитый алкоголь.

      Я облегчился на ближайшую могилу, даже не посмотрев, кому она принадлежит.

      А у кладбищенских ворот меня вдруг остановила женщина, одетая во все черное. На ее лице была такая печать тоски, что я даже мгновенно протрезвел. Страшное лицо, почерневшее от горя.

      – Видела я тебя, – глухо сказала незнакомка. – Зачем ты память дочери моей оскорбил? Ведь еще сорока дней после похорон не прошло, душа ее еще на земле витает, а ты на могилку ее ссышь.

      Я извинился перед нею – причем, вполне искренне. Спросил, как зовут покойную дочь, хотел свечи за нее в церкви поставить. Женщина ответила, что дочь звали Гэнной, умерла она совсем молодой, и двадцати лет ей не было.

      – Вот такие же, как ты, над моей доченькой и надругались, – мрачно сказала женщина. – Избили ее, изнасиловали, а напоследок еще и обоссали, унизить хотели. И оставили умирать на пустыре, вдалеке от жилых домов. Если бы кто-то рядом проходил, Ганну еще можно было бы спасти. Но не случилось чуда – всю ночь дочка лежала на холодной земле, умирая в мучениях. Она уже остыла, когда ее нашли. А виновников так и не поймали, ходят они на свободе. Может быть, ты один из них?