Охотник за разумом. Особый отдел ФБР по расследованию серийных убийств. Джон Дуглас

я был бейсбольным питчером и полузащитником в команде по американскому футболу. Оглядываясь назад, я ловлю себя на мысли, что именно тогда впервые и начал проявляться мой интерес к личностному психоанализу.

      На площадке я быстро понял, что меткий и сильный бросок – это лишь полдела. Я уверенно выполнял прямую подачу и неплохо освоил боковую, но такими же или схожими приемами владели почти все школьные питчеры. Вся соль была в том, чтобы запугать отбивающего, а для этого достаточно окружить себя ореолом уверенности и заставить парня на базе чувствовать себя уязвимым. Забавно, но именно этот принцип много лет спустя лег в основу разрабатываемых мною техник допроса.

      В старшей школе я вымахал под метр девяносто, что пошло мне на руку. Какие бы умные и талантливые мы ни были, я знал, что в более-менее серьезной лиге у нас мало шансов, и поэтому задать победный тон может только питчер, который будет вытаскивать игру на поле. Для ученика старшей школы я очень неплохо овладел подачей, но решил не дать отбивающим противной команды об этом догадаться. Я старался выглядеть бесшабашным и непредсказуемым, чтобы отбивающие не слишком окапывались в обороне. Пусть они думают, что, стоит им окопаться, и психованный парень из команды противника тут же пошлет мяч с подкруткой или того хуже.

      А вот футбольная команда Хемпстеда действительно была сильной, и в ней мне, юноше крупному, досталась роль полузащитника. И снова я поймал себя на мысли, что преимущество извлекается из грамотной психологической подачи. Я мог с легкостью бросаться на тяжеленных ребят с рычанием и криками, ну и в целом ведя себя как псих. Вскоре и остальные полузащитники последовали моему примеру. Позже, когда мне начали регулярно попадаться убийства, в которых безумие использовалось как средство обороны, из собственного опыта я уже знал, что сам факт неадекватного поведения не обязательно означает, что человек не отдает себе отчета в своих действиях.

      В 1962 году у нас состоялся матч против команды Вантагской старшей школы за кубок Торпа, престижную награду для лучшей футбольной команды Лонг-Айленда среди учеников старших школ. В среднем каждый из них был тяжелее нашего брата на двадцать кило, и нам светили отличные шансы оказаться раздавленными в лепешку еще до конца матча. Поэтому перед началом официальной встречи мы провели несколько разминочных игр с единственной целью – нервировать и запугать оппонента. Мы выстраивались в две шеренги, причем первый игрок должен был толкнуть – а вернее, сбить с ног – первого игрока противной шеренги. Все это мы сопровождали соответствующими воплями и рыком. По лицам вантаговцев мы поняли, что добились нужного эффекта. Наверное, они думали так: «Если эти клоуны настолько тупые, чтобы отрабатывать такое друг на друге, одному Богу известно, что они сделают с нами».

      На самом деле все это представление было тщательно срежиссировано. Мы отрабатывали борцовские броски, чтобы со стороны они выглядели болезненно, но на самом деле вреда они не причиняли.