В краю непуганых птиц (сборник). Михаил Пришвин

умный хвастает золотой казной,

      А безумный хвастает молодой женой.

      Старик на минуту остановился. В этих словах он, глава большого семейства, видит какой-то особый смысл.

      – Слышишь ты, безумной-то хвастается молодой женой.

      И продолжал:

      А один молодец не ест, не пьет, да и не кушает,

      И белой лебеди он да и не рушает…

      Старик долго пел и все-таки не окончил былину.

      – А что же сталось с Ильей Муромцем? – спросил мальчик, внимательно слушавший, будущий сказитель.

      – Илья Муромец окаменел – за то, что хвалился Киевскую пещеру проехать.

      – А Добрыня Никитич?

      – Добрынюшка скакал под Киевом через камень, скобой зацепился за него: да тут ему и смерть пришла.

      – Какой скобой? – спросил я.

      – Да разве ты не знаешь, какая у богатырей скоба бывает? Стальная скоба.

      Это замечание о стальной скобе было сказано таким тоном, что я невольно спросил:

      – Да неужели же и в самом деле богатыри были?

      Старик удивился и сейчас же быстро и горячо заговорил:

      – Все, что я тебе в этой старине пел, правда истинная до последнего слова.

      А потом, подумав немного, добавил:

      – Да знаешь что, – они, богатыри-то, может быть, и теперь есть, а только не показываются. Жизнь не такая. Разве теперь можно богатырю показаться!

      Вот тут-то я и понял, почему стихи, которые казались такими скучными в гимназии, здесь целиком захватывали внимание. Старик верил в то, что пел.

      Полесники

      Там, на неведомых дорожках,

      Следы невиданных зверей…

А.С. Пушкин

      Когда-то самым страшным врагом человека был зверь. Это мы все знаем, но думаем обыкновенно, что время это давно миновало. Между тем у нас в России достаточно двух-трех дней, чтобы попасть в такие места, где можно наблюдать эту борьбу человека со зверем. Медведь и волки уничтожают на Севере часто все, что было достигнуто громадным трудом человека, потому что без коровы и лошади немыслимо хозяйствовать. В этих местах в складах земских управ продаются не косы и плуги, а ружья и порох. За каждого убитого медведя и волка там выдается премия, причем охотник в виде доказательства представляет в управу хвост и уши, которые потом, как оправдательные документы, представляются на земское собрание.

      Вот куда следовало бы ехать нашим охотникам-любителям и помогать населению в борьбе со «звирем». Но охотник-любитель обыкновенно прикован к другим, совершенно противоположным занятиям и не может ехать так далеко. Оттого-то, быть может, он и охотник.

      Впрочем, об охотниках-любителях лучше может рассказать мой попутчик полковник-старичок, с которым мне пришлось ехать до Повенца по Онежскому озеру. На пароходе он обратил мое внимание тем, что беспрерывно фотографировал, а когда он узнал, что и я фотограф, то тут же сделался моим другом. С ним ехал секретарь, который рассказал мне о страсти полковника следующее:

      – Ну, сошлись вы с полковником! Вы знаете, полковник тратит