Смертельные тайны. Роберт Брындза

пасу ее. Она взрослый человек.

      – Во сколько вы легли вчера?

      – Где-то в десять.

      – Вы ничего не слышали?

      – В смысле?

      – Крики, звуки из палисадника. Может, машина проезжала.

      – Нет.

      – Ключ Мариссы был в скважине, когда вы ее нашли?

      – Да. Я сказала об этом полиции.

      – До десяти вечера вы были в гостиной?

      – Да, телик смотрела, ерунду какую-то. Раньше под Рождество показывали стоящие вещи.

      – Как давно Марисса работала танцовщицей? – спросила Тания.

      – Три-четыре года. Дела у нее шли хорошо, ее всегда куда-то приглашали танцевать. Хотя зарабатывает она немного. Зарабатывала. Бывало, заплатит мне за хозяйство, а потом через три дня эти же деньги занимает у меня.

      – Реквизит стоит целое состояние, – заметила Джоан, доставая из шкафа чашки. – Костюмы, в которых она танцевала. Перья, плюмаж. Мэнди даже переселилась в заднюю комнату, чтобы у Мариссы было больше места для хранения, да?

      – Та комната к сортиру ближе, ну и я решила дать ей место для вещей, – объяснила Мэнди.

      Ей словно не хотелось признавать, что она совершила добрый поступок. Эрика не могла понять, почему Мэнди так обыденно говорит о смерти Мариссы. Джоан принесла чай.

      – У Мариссы были серьезные отношения с кем-нибудь? – спросила Эрика.

      Мэнди выдула облако дыма и беззвучно усмехнулась.

      – Все, кто были, почему-то надолго не задерживались, и ни до чего серьезного не доходило. Вокруг нее терлось много местных парней, плюс было несколько поклонников, которые приходили к ней на выступления, покупали подарки… – Эрика и Тания переглянулись. – Не хочу плохо говорить про умершего человека, но моя дочь была настоящей шалавой. Спала с двумя мужчинами с нашей улицы, оба женатые. И, помимо них, у нее были еще проходные парни. Это только те, про которых я знаю.

      – А как зовут женатых? – спросила Эрика.

      – Дон Уолпол, живет в доме 46 с женой. Марисса с ним спала несколько лет назад, когда ей было шестнадцать.

      – По слухам, он с ней спал еще и до того, – вмешалась Джоан, со знанием дела кивая головой.

      – Дон Уолпол – не растлитель малолетних, Джоан. Он просто сделал то, что сделал бы любой на его месте. Ему принесли все на блюдце с голубой каемкой. Марисса рано созрела. В четырнадцать она уже выглядела на двадцать, – сказала Мэнди, зажигая следующую сигарету от догорающего окурка.

      – А второго как зовут?

      – Иван… как же его…

      – Стовальски, – подсказала Джоан.

      – Да. Поляк. У него немало денег на счету, и этим, я думаю, он ей и нравился. Уж точно не своим внешним видом. Вечно бледный и замученный какой-то. Несколько месяцев он около нее ошивался.

      – Вы знаете, когда они виделись в последний раз?

      – Нет, не знаю. Он звонил к нам в дверь пару недель назад, но в дом не заходил.

      – Марисса, кроме танцев в клубах, еще где-то работала?

      – Нет, – покачала головой Мэнди. – Несколько часов в неделю еще ухаживала за пожилой женщиной в Хилли-филдс, на противоположной стороне от станции.

      – Как