Месть. Виктория Шваб

маски. Двое медиков занесли Марселу в машину «Скорой» и уложили на носилки.

      – Она не дышит, – сказал один, расстегивая ей платье.

      Перри потрусил к ним.

      – Пульса нет, – сообщил другой, начиная реанимацию.

      – Так запустите его! – рявкнул Перри, заскакивая в карету «Скорой». Труп в качестве свидетеля не представишь.

      – Сатурация падает, – сказал первый, закрывая рот и нос Марселы кислородной маской.

      У нее была слишком высокая температура; медики принялись обкладывать виски, шею и запястья пострадавшей охлаждающими пакетами. Последний неохотно принял Карсон.

      На маленьком экране появился пульс Марселы – ровная неподвижная линия.

      Карета «Скорой» ехала прочь от места происшествия, горящий дом стремительно уменьшался в окне машины. Три недели Карсон просидел напротив особняка. Три года пытался накрыть банду Тони Хатча. Судьба предоставила идеального свидетеля, и будь Перри проклят, если сдастся без боя.

      Третий медик попытался заняться обожженной рукой Карсона, но тот увернулся:

      – Сосредоточьтесь на ней.

      Сирены прорезали ночь, а бригада все пыталась втолкнуть воздух в легкие Марселы, заставить ее сердце биться. Раздуть жизнь из пепла.

      Тщетно.

      Марсела лежала на носилках обмякшая, безжизненная, и надежда Перри начала меркнуть, угасать.

      А потом, где-то между двумя толчками, жутко неподвижная линия пульса дернулась, запнулась и наконец запищала.

      Часть первая

      Возрождение

IЧетыре недели назадХэллоуэй

      – Я два раза повторять не буду, – сказал Виктор Вейл, пока механик полз прочь от него по бетонному полу гаража. Словно эти пара метров что-то изменят. Виктор медленно и уверенно шел следом, глядя, как мужчина загоняет себя в угол.

      Джек Линден, сорок три года, пятичасовая щетина, грязь под ногтями и способность чинить вещи.

      – Я тебе уже сказал, – ответил Линден и нервно подпрыгнул, когда уперся спиной в полусобранный мотор. – Я это не могу…

      – Не лги мне, – предупредил Виктор и сжал пистолет. Воздух затрещал от энергии.

      Линден поежился и завопил:

      – Не могу! Я чиню машины. Собираю моторы. Не людей. Машины – это просто. Болты, гайки, бензопроводы. С людьми все куда сложнее.

      Виктор ему не поверил. Он никогда в это не верил. Да, люди чуть более запутанные, с кучей нюансов, но в целом те же механизмы. Они работают, не работают, выходят из строя и чинятся. Их можно починить.

      Виктор закрыл глаза, оценивая поток внутри. Тот уже пронзал мышцы, прошивал кости, наполнял грудь. Не слишком приятно, но, когда поток достигнет пика, станет куда хуже.

      – Клянусь, я бы помог тебе, если б умел, – забормотал Линден, но Виктор услышал, как механик заерзал. Как принялся на ощупь шарить по валяющимся на полу инструментам. – Верь мне… – Как взял в руку что-то металлическое.

      – Верю, – ответил Виктор и распахнул глаза в тот момент, когда Линден бросился