Пером и кистью о любви и красоте. Татьяна Долбенько

уезжаете, любви моей не ведая,

      Киваете и машете рукой.

      А сердце моё, счастьем не согретое,

      Узнает грусть-печаль и непокой.

      Русский художник Владислав Анатольевич Нагорнов. Из альбома «Русские красавицы»

      Луна светила в башню замка…

      Луна светила в башню замка

      И отражалась в зеркалах,

      И отражалась в них цыганка

      В цветастой юбке и шелках.

      Монисто на груди горело

      И шаль с кистями с плеч ползла,

      Овсянка в клетке славно пела

      И ночка звёздная плыла.

      Браслеты тонкие звенели,

      Монисто вторило им в такт

      И складки юбки шелестели

      И нежностью цвели уста.

      Цыганка клетку приоткрыла,

      Овсянку на руку взяла,

      И с поцелуем отпустила

      И ручка в кольцах замерла.

      И падали на замок росы —

      Луна светилась в небесах

      И серебром катились звёзды,

      И таяли на волосах.

      В волнах качается плеяда звёзд

      В волнах качается плеяда звёзд,

      И серебрит луна прибрежную осоку,

      Под ветром клонится, шурша, рогоз,

      И где-то в темноте журчит протока.

      А над протокою нагнулся вяз,

      И ветви в воду опустил, как плети,

      Столетний камень там в песке увяз,

      На берег брошены рыбачьи сети…

      Чуть в стороне на тонком тростнике

      Притихла славная певунья – камышовка.

      Днем трель её неслась вниз по реке

      Рассказывая, как ловила рыбу ловко.

      На берегу рыбак ночует у костра,

      Мерцает огонёк газетной самокрутки

      Шуршит рогоз под ветром до утра,

      И на ночь прячутся в осоке утки.

      Волна накатит на седой валун

      И закачает прядь цветущей ряски,

      Насыплет в рябь воды с десяток лун

      И зажурчит от нежности и ласки…

      Будто лапами ели коснулись стекла…

      Будто лапами ели коснулись стекла,

      И на окнах – морозный узор.

      Вьюга легким снежком тихий дом замела,

      Ночь раскинула звездный шатер.

      Тёплым солнцем пылают в печке дрова,

      Пляшут блики огня на стене.

      Неотправленных писем сгорают слова,

      Вздох не слышен в ночной тишине.

      Доживает свой век среди елей и мха

      Не жена, ни подруга, ни мать.

      Лишь заходит зима в серебристых мехах,

      Чтобы волосы ей целовать.

      И мечты не звонят в колокольчик любви,

      И огонь страстных чувств поутих.

      Но молитва все так же кого-то хранит,

      И свеча тёмной ночью горит.

      Заметет вьюга за ночь узор на стекле,

      Лапы елей нагнутся к окну.

      Угольки в теплой печке мигают во тьме,

      Ворох слов превращая в золу.

      В саду Её Величества цвела сирень

      В саду Её Величества цвела сирень,

      Играл оркестр дворцовый под платаном,

      Теплом дышал