Полундра. Сергей Зверев

увидеть своего противника в лицо. То есть практически вообще никогда, не считая, конечно, морскую пехоту.

      – Но кто-то же посылает оттуда телеграммы! – возразила мать. – Вот уже пятнадцать лет! Каждый раз к Новому году и к моему дню рожденья приходят поздравления. Ты вот был за границей, не мог поспрашивать там?

      – Заграница большая, у кого я там буду спрашивать, – возразил старлей. – А в Нарвик мы в этот раз не заходили…

      Полундра снова умолк – казалось, его голова была занята чем-то другим.

      Отложив в сторону тарелки, старлей направился в большую комнату. Там на стене висел большой портрет офицера Военно-морского флота: строгий черный китель украшал орден Красного Знамени, а на погонах были видны три большие звезды капитана первого ранга. Сторонний наблюдатель без труда бы заметил сходство между изображенным на портрете морским офицером и Полундрой. Внизу под портретом находилась фотография поменьше, где была изображена подводная лодка, стоящая у пирса; ее экипаж выстроился на палубе. На боевой рубке лодки отчетливо читалась надпись К-31, а в лице стоявшего впереди всех командира легко угадывались черты человека, изображенного на портрете. Под фотографией была помещенная в траурную рамку подпись: «Памяти экипажа подводной лодки К-31, затонувшей 6 апреля 1981 года, Норвежское море». Затем следовал список фамилий, во главе которого значилось: «капитан 1-го ранга Павлов А.Д.».

      Полундра некоторое время смотрел на портрет отца и на фотографию подводной лодки, где тот служил, затем решительно повернулся к телефону, стоявшему на небольшом столике. Твердыми, нарочито спокойными движениями он набрал номер телефона своей девушки.

      – Наташа?

      – Да… Это ты, Сергей?

      – Может быть, ты все-таки сумеешь освободиться сегодня вечером? – Полундра постарался заставить свой голос звучать светло и беззаботно. – Там наши офицеры будут, с девушками. Мы посидим, потом потанцуем. Разве плохо?..

      – Извини, нет, я не могу. – Голос девушки звучал устало и безжизненно. – Я же тебе сказала…

      – Но почему? – Полундра нетерпеливо сжал в руке телефонную трубку. – Можешь ты объяснить, что случилось?

      – Не сейчас, потом, Сережа, пожалуйста! – В ее голосе послышались умоляющие нотки.

      – Когда потом?

      – Завтра… Да, завтра я тебе сама перезвоню…

      – Но послушай!..

      – Сережа, пожалуйста! Извини, мне надо бежать…

      В трубке послышались короткие гудки.

      – Чертовщина какая-то! – пробормотал Полундра, проводя себе рукой по лбу.

      Медленно положив трубку обратно на рычаги, морской офицер обернулся и только тут заметил, что мать стоит позади него и внимательно смотрит на своего сына.

      – Может быть, хоть ты объяснишь мне, что происходит? – спросил у нее Полундра. – Я два месяца болтался в море, дома не был, а она в первый же вечер – не может…

      Мать ничего не ответила и смущенно отвела глаза в сторону.

      – На наше судно, когда мы возвращались, кто-то радиограмму послал, – продолжал Полундра. –