Глаза Печали. Петр Григорьевич Ассесеров

ереди закат,

      Не дойти в три дня.

      От каких преград

      Ты берег коня?

      Жил, как по судьбе,

      Средь ненастных дней.

      Чтоб везло тебе,

      Душу не жалей.

      В этой стороне

      Ноша тяжела.

      Если мрак в окне,

      Значит, не ждала.

      Все равно зайди

      Камень снять с души.

      И худые дни

      Слушать не спеши.

      Широка постель,

      Полон звезд бокал.

      На каком холсте

      Звезды рисовал?

      Славно пел костер,

      Плакала сова.

      Что на весь простор

      Вся ка ночь – вдова.

      Хоть душою князь,

      Да холопом стал.

      Карта шла не в масть,

      Как бы ни играл.

      Пусть твоя беда

      Ходит нагишом,

      Если без суда

      Милости лишен.

      Сердцем не грубел,

      Хороня друзей.

      И любить умел

      Синеглазых фей.

      Богачом не стал, –

      Не умеешь лгать.

      Знать, от жизни брал,

      Сколько мог поднять.

      Такова судьба,

      Свет тосклив от звезд.

      Если, как хлеба,

      Ты в Россию врос.

      ***

      Запрягай же гнедую пару,

      Слышишь, птицы уже поют.

      Я люблю ту тропинку к яру,

      Где бесплатно орехи рвут.

      Что ж, такое сегодня время,

      Что забыты и скрыты сады.

      Жил петух, что клевал прямо в темя,

      Молодильные спели плоды.

      И звенели весенние зори,

      Храп коней и молчанье костра.

      И не надо ни юга, ни моря,

      Ни зернистой икры осетра.

      В один такт с моим пламенным сердцем

      Родники голубые стучат.

      И до страха боюсь заглядеться

      Под грозой на стрижиный закат.

      В стороне от тропы не заросшей

      Роща ветками в небо растет.

      И пурга бы жила по-хорошему,

      Да покоя себе не найдет.

      Кем и как здесь колодец вырыт,

      С голубою, как небо, водой?

      Под склоненною веткой-рапирой,

      Что давно отшумела листвой.

      Жаль, весною садовник умер,

      С незавидной лихою судьбой.

      Сколько было у неба раздумий,

      Над могильной его городьбой.

      Да и эхом не отзовется

      Песня старого рыбака.

      Даже каплей боюсь уколоться

      Из колодца того родника.

      Я в такое ненастье выжил,

      Лучше даже не вспоминай.

      Да и осень в подснежниках рыжих,

      Не ждала столь безжалостных стай.

      ***

      Давай немного подождем.

      Повис закат над полем рыжий.

      И лес глухой, куда идем,

      До страха к ночи неподвижен.

      За сотни верст не встретишь ни души,

      Леса, да скалы и туман медвежий.

      Где привыкают к северной глуши,

      Как привыкают лошади к манежу.

      И трудно нам до старости дожить.

      Под нами ад, над нами просто небо,

      Еще придется кровушки пролить,

      Еще придется постоять за веру.

      Росою плачет птица по ветвям

      В унылой тишине цветущих яблонь.

      Я не прошусь на руки к небесам.

      Я был рожден, во истину, не слабым.

      Мне по душе такие времена.

      Еще не вечер, чтоб любить до гроба.

      Мне дорог край с избушкой в два окна,

      И чудотворцы дня в тяжелых робах.

      Нет, я не гость, приезжий просто так,

      Но сколько б я не жил, мне не найти ответа.

      Какой теперь в России будет флаг?

      И почему у власти не поэты.

      Но близок вечер, в небе дремлют облака.

      Горизонт небес таит печаль заката.

      И дорога та, что в город, далека.

      И слезинка на ветвях в чем виновата?

      ***

      Что же, так получилось,

      Что сбились с пути.

      За Кощееву милость

      Теперь не уйти.

      Или