Сквозь века. Регина Райль

ько её острый подбородок и губы, такие же алые, как пальто. Высокая, но всё равно ниже его. От неё пахло еловыми ветками и лошадью. Девушка просунула руку во внутренний карман и вытащила желтоватый конверт, скреплённый печатью ордена.

      – Герр Джулиен, – она качнула головой в знак приветствия. – Здесь указания по делу, которое вам нужно выполнить, – продолжила она приглушённо: пустота сада и безветрие далеко разносили слова. – Если не хватит информации, можете разыскать меня через магистра, но предупреждаю: сделать это будет непросто.

      Мужчина кивнул, забрал конверт и спрятал его в карман брюк.

      – Мне пора, – заторопилась она.

      – Подождите, скажите хотя бы ваше имя.

      Незнакомка остановилась и повернула голову:

      – Стелла. Меня зовут Стелла Лейман.

      Горячий воск капнул со свечи на кисть. Джулиен тихо вскрикнул. Девушке хватило заминки, чтобы исчезнуть. Она словно растворилась в тенях сада.

      Мужчина подождал немного и, заслышав удаляющийся топот копыт, закрыл калитку и вернулся в комнату. Таинственная ночная посетительница заинтриговала его. Он ждал гонца из ордена, но не думал, что он окажется женщиной. Джулиен сел на кровать и потянулся к карману с письмом, но в дверь постучали. Пришлось отдёрнуть руку.

      – Войдите.

      – Брат? – в дверной проём просунулась маленькая голова симпатичной девушки. Пшеничные волосы спускались по плечам. – Не спишь?

      – Нет, Эстер, не сплю, входи.

      Худенькая фигурка вплыла в комнату и остановилась, глядя в пол.

      – Отец? – сразу догадался мужчина и поднялся. Тревога нарастала в душе.

      Девушка задрожала и подняла на него глаза, полные слёз.

      – Скончался… – сказала она еле слышно и кинулась к брату, чтобы спрятать лицо у него на груди.

      – Скончался… – повторил Джулиен как во сне и крепко обнял сестру, стремясь всеми силами облегчить её страдания, хотя не мог заглушить и собственные.

      * * *

      Стелла медленно ехала по лесной аллее. Поместье Рейндхартов осталось позади. Начиналось утро. Солнце едва взойдя, тут же спряталось в облаках. Весело и беззаботно щебетали птички, радуясь долгожданному приходу весны. Но лес ещё не полностью проснулся от зимней спячки: деревья стояли голые, с влажными чёрными стволами. Снег просел, местами виднелась земля, с бурыми осенними листьями в мёртвой траве.

      Прохладный ветер теребил мех на капюшоне и выбившуюся из причёски прядь. А ещё он донёс до слуха Стеллы колокольный звон. Девушка заехала на холм и обернулась. Вдали виднелись крыша поместья и шпиль часовни. Траурные звуки долетали даже сюда.

      «Наверное, его отец умер», – подумала она с грустью.

      Глава ордена предупредил её о скорой кончине старшего Рейндхарта, намекнул, что следует быть тактичной, но Стелла не смогла отложить поездку. Срочность и важность встречи значили для неё больше, чем печальное событие.

      На фоне небосвода высветился её профиль: высокий лоб, прямой нос, плотно сжатые губы. Полные решимости глаза сощурились, и наездница пришпорила вороного коня.

      * * *

      Константин набрал пригоршню холодной воды и ополоснул лицо. Потом закрыл кран, посмотрел в зеркало на отражение бледного лица и влажными руками пригладил чёрные волосы. Зевая, он поплёлся по тёмному коридору в душный, щедро залитый солнцем кабинет, где его ждали мерцающий монитор, трезвон телефона и болтовня коллег.

      Парень плюхнулся на стул.

      «Пустыня! И так голова не варит, а ещё все окна закрыты. Скорее бы день кончился. Выйду на улицу, и сон мигом пройдёт», – он уставился на экран, но глаза нещадно слипались, а голова клонилась к груди.

      Константин задремал, и череда образов замелькала перед его внутренним взором. Как вдруг одно яркое и чёткое видение вытеснило остальные:

      Воздух дрожит от жары. По проезжему тракту медленно вышагивает вороной конь. Во всаднике легко угадывается девушка – по плавности движений и гибкости посадки. Она одета в платье восемнадцатого века, с пышной юбкой и тугим корсетом. Чёрные волосы уложены в объёмную причёску, но голова опущена, и лица не разглядеть. В левой руке зажат узкий вытянутый предмет, но понять что это не получается – слишком далеко.

      Конь приближается неспешной уверенной поступью. Слышен глухой стук подков по пыли. Девушка поднимает голову. У неё худое заострённое лицо с высокими скулами. Губы поджаты, цепкий взгляд ярко-синих глаз из-под нахмуренных бровей пронзает.

      Правая рука тянется к продолговатому предмету. Это ножны. Наездница стремительно вырывает из них звенящую и такую же напряжённую, как она сама, шпагу. Оружие застывает над гордо поднятой головой.

      Константин вздрогнул и резко открыл глаза. Кажется, даже охнул. Коллеги удивлённо покосились.

      «Что это за морок? Странный сон, но до чего реалистичный, будто жар из комнаты туда перебрался. И звон клинка до сих пор в ушах стоит. Надо же!», – подумал он и, чтобы