Сонное царство. Стихотворения. Галина Щекина

бложки, 2019

      ISBN 978-5-4496-6729-8

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      К читателю

      «Гипнос… в греческой мифологии – персонификация сна, божество сна, сын Ночи и брат Смерти… Гипнос спокоен, тих и благосклонен к людям, в противоположность беспощадной Смерти…» Сон всегда был тайной, загадкой для человека. Как всякая тайна, он необыкновенно привлекателен, недаром вокруг этой загадки столько всего: и народные верования, и сказки, и предсказания, колдовство… Интерес к снам характерен для всех эпох человеческой культуры. К постижению феномена сна стремилась наука, недаром создан Институт снов. Платон считал, что сны могут служить источником творческого вдохновения. Сон —один из инструментов достижения внутренней свободы и попытка понять себя…

      Сонный вечер

      «Сонный берег, тихий бриз…»

      Сонный берег, тихий бриз,

      то ли спишь, а то ли чудо:

      из-под тучи, плавно вниз —

      люди с крыльями, откуда?

***

      Ветер стих на вечер глядя,

      солнце ласково погладит

      от затылка к руслам рук:

      ты отстала от подруг?

      Морщит грудь под черной майкой,

      бьётся баховская чайка.

      Не отбейся по пути,

      это я звала, прости.

      Оглянёшься? – Взгляд – насквозь —

      глаз, как лед, зеленоватых.

      Обрети и снова брось,

      ты ни в чём не виновата.

      «Слишком хочется» – скажи,

      но опять острее жажда,

      и, взахлёб пытаясь жить,

      будешь выпита однажды.

      Обернешься? – Вызов талии.

      Ощутишь прямую связь:

      лежа по горизонтали,

      вертикалью возносясь.

      «Во сне я стану другой…»

      Во сне я стану другой

      И впредь туда ни ногой:

      Где смотрят прямо в глаза,

      Да только верить нельзя.

      Стена. Золотится лук,

      Все рядом, хватает рук

      С огня убрать молоко —

      С тобой простятся легко.

      И выгонят – гордо молчи —

      Торшер золотой в ночи.

      На кресло накроют плед,

      Как не было, как и нет.

      Но все это не по мне —

      Пейзаж сосновый в окне,

      Блужданье в старой вине,

      В глубоком зелёном сне.

      Я там давно не живу,

      Теперь вздохну наяву —

      И впредь туда ни ногой,

      Настолько стала другой.

      «Стоит выйти из тела на цыпочках…»

      Стоит выйти из тела на цыпочках

      И лететь в иные миры —

      Там, на фоне тягучей скрипочки

      Нераскрывшиеся дары.

      Как бы ни были кротки спящие,

      Тихий мальчик будет тиран,

      Потому что чаще и чаще

      Терпит боль от душевых ран.

      Потому что мужчину с проседью

      Тянут юности берега,

      Далеко она, Феодосия,

      И дорога к ней дорога.

      Вот и женщина в длинном платье,

      Прикорнувшая на кровать,

      Вероятно, за что-то платит.

      Может, стоило рисковать?

      Может, стоило тронуть кистью

      Теплоту пустого холста,

      Не бояться железных истин,

      Побросать их как ворох листьев

      С высоты большого моста?

      Столько лишнего поднакоплено,

      Настоящему не чета.

      А душа, налетавшись допьяна,

      Догадается, в чем мечта.

      «Засыпаю в волшебных огнях …»

      Засыпаю в волшебных огнях —

      Что за елка попалась такая?

      Ощетинилась – просто страх —

      Разобрать ее – не пускает.

      Засыпаю я быстро, без слов —

      Все они, как хвоя, устарели,

      Драгоценный улов новых снов —

      Огнедышащие акварели.

      Наливается сладкая синь

      От салюта огней многоточье,

      Золотое сияние вин

      Утешает заждавшихся ночи.

      Опрокинется навзничь рассвет,

      В золотое добавь киновари,

      Растворенную ранее дверь

      Потревожит мой старый товарищ.

      Где зелёный