Сюжеты в ожидании постановки. Выпуск 3. Хелен Лимонова

strong>

      (Звучит испанская мелодия «Морские мотивы»… Через минуту звук понижается, говорит Франсиско Франко).

      Вдохните этот воздух! Да-да, это тот самый воздух, его принесли на прекрасные испанские земли солёные ветра Атлантического океана.

      (Музыка усиливается и продолжается ещё 40 секунд).

      Кастилия… Андалусия… Севилья… Ласковое средиземноморское солнце и немного терпкий солоноватый ветерок уносят меня вдаль веков. История приоткрывает завесу, спрятанную спрессованным временем.

      Сюда частенько прорывается ветер Атлантики, доносящий новые запахи и влекущий куда-то вдаль, в неизведанное… Так, более пятисот лет назад из этих мест отправился в плавание через океан покорять новые земли отважный Колумб. И тогда же из этих мест устремились евреи в другие края, кто куда, лишь бы подальше от безжалостной инквизиции.

      Много горя повидала севильская земля. А разве есть на земле хотя бы маленький клочок, где бы не проливалась кровь и не страдали люди. Нет такого места. Но не об этом сейчас пойдёт разговор.

      (В зале гаснет свет, затем Франко зажигает свечу.)

      Тускло горит свеча, свет от неё почти не освещает комнату. Неясные видения окружают меня, и неизвестно откуда возникла молитва, которую я никогда не произносил. Как будто она жила во мне сотни лет, всегда пребывала в моём подсознании, ожидала этого часа, и он пробил.

      Барух ата адонай элоэйну мэлэх аолам эшэр кидшэйну бэмицвотайв вэцавану…1

      Моя память не удержала дальнейших слов молитвы, и я продолжил её своими словами, идущими из глубины души. «Только здесь я могу не прятаться и обратиться к Тебе, и говорить с Тобой, и поклоняться Тебе. Я сегодня пришёл к Тебе полным непонимания, кто же я? Если я буду знать, кто я, я буду знать, что мне делать, какие совершать поступки в это тяжёлое для страны время…»

      Мне сейчас нужен был совет Того, к Кому я обращался.

      «Господи, мне стали сниться страшные сны, я встаю утром, и мне хочется сорвать с себя лицо, которое я ношу. Мне хочется уничтожить мысли, посещающие меня. Мне временами жутко с тем человеком, чьим ликом я являюсь, и который творит то, что творю я. Господи! Открой мне меня. Только здесь Ты говоришь со мной, и я тебя слышу. Только здесь! Дай мне знак…», – я непроизвольно начал раскачиваться в такт музыке, невесть откуда появившейся в моей душе. Я не знал, что так во время молитвы раскачивались мои давние предки.

      Молитва закончилась. Я стоял в нерешительности, не понимая, кто же я на самом деле. Я провёл руками по кителю, ордена были на месте. Я снова стал тем, кем меня знал весь мир: Франсиско Франко – каудильо Испании.

      И завтра мне предстояла встреча с Адольфом Гитлером.

      (Свеча гаснет. Свет в зале. Звучит мелодия «Фламенко» – 45 секунд).

      Я, как мог, избегал встречи с фюрером, хотя и понимал, что она неизбежна. Принимая военную помощь Италии и Германии, я старался сделать всё, чтобы не показывать своих истинных намерений и не втягивать Испанию в войну.

      А 25 сентября 1940 года Серрано Суньер, министр иностранных дел Испании, вручил Адольфу Гитлеру письмо. Оно начиналось такими словами:

      «Дорогой фюрер! В тот момент, когда германские армии под вашим руководством близки к победоносному завершению величайшей в истории битвы, мне хочется выразить глубокое восхищение вашими успехами, разделяемое всем испанским народом…»

      После обильных льстивых слов затем, как бы, между прочим, в тексте шли дружеские укоризны. Ну, неужели фюрер сомневается в том, что при вступлении в войну все порты и аэродромы Испании окажутся в распоряжении великой Германии? Вы требуете предоставления военных баз? Но разве не ясно, как день, что требования эти совершенно излишни? Ведь наша готовность в предоставлении вам военных баз известна.

      В этом же письме я пытаюсь решить ещё один щекотливый вопрос: Испания должна Германии за оказанную в гражданской войне помощь огромные деньги. А их нет. Казна пуста, золотой запас страны с помощью Долорес Ибарурри перекочевал в Советский Союз и там сгинул. И в письме Гитлеру появляются строки: «Кроме того, хотелось бы оставить, наконец, позади старые проблемы, связанные с долгами Испании за военные поставки 1936—1939 годов. Разве поля сражений испанской Гражданской Войны не послужили пробным полигоном нового оружия Рейха, показавшего такие блестящие результаты в его титанической борьбе?»

      Тогда же во время визита Серрано Суньера в Германию, была достигнута договорённость о моей встрече с Гитлером на франко-испанской границе в местечке Андай.

      Я прекрасно понимал, что встреча будет нелёгкой. Фюрер обладал редким даром убеждения, ведь за ним стояла вся мощь Третьего Рейха и блистательные победы в Европе, а это, поверьте, действовало лучше прочих аргументов.

      Мой поезд неторопливо двигался к франко-испанской границе, чуть подрагивая на стыках. Под их монотонный стук я задремал.

      («Псалом» – 50 секунд.

1

«Благословен Ты, Господи, Боже наш, Царь вселенной, Который освятил нас заниматься заповедями Своими и повелел нам…»