Привидение из прошлого. Оксана Алексеевна Ласовская

взглянув в зеркало заднего вида на своих пассажиров.

      Молодая женщина с тревогой смотрела в окно, не решаясь выйти из машины. Таксист невольно залюбовался ею. Огромные голубые глаза, тонкий нос и пухлые губы, которые она искусала за дорогу. Из-под шапки выбивалось несколько кудрявых тёмных прядок. К себе она прижимала мальчика, лет четырёх-пяти, одетого в тёплую голубую куртку и шапку с помпоном.

      – Выходим, – вздохнула женщина и открыла дверь.

      Вытащив из багажника чемодан, таксист, ёжась от ледяного пронизывающего ветра, вскочил в машину и уехал. Женщина, Ася, с тоской посмотрела ему вслед и крепко ухватила ребёнка за руку.

      – Мамочка, мы будем здесь жить? – спросил он, утирая рукой в варежке, нос.

      – Да, Димочка, – кивнула Ася. – Это наш новый дом.

      – А папа к нам скоро приедет?

      – Папа? – вздрогнула Ася. – Не знаю… Сынок, ты же понимаешь, папа должен работать.

      – Понимаю, – по-взрослому вздохнул Дима. Ася взглянула на его грустную мордашку и почувствовала острый укол в сердце. Ему ведь не объяснишь, что его отец подлец и именно от него они сбежали на край света.

      Ася взяла сына за руку и повела к дому. Старый навесной замок не хотел поддаваться и ей пришлось повозиться с ним. В конце концов, ключ, словно нехотя повернулся и дверь открылась. В коридоре почему-то не оказалось ни одного окна, там царила темнота.

      – Идём? – ободряюще улыбнулась Ася хмурому Димке.

      Мальчик в очередной раз вздохнул и переступил порог. Ася, втащила чемодан и пошарила по стене, в поисках выключателя. Щёлкнула рычажком – и тут же под потолком вспыхнула тусклая лампочка. Ася тихо присвистнула.

      У самой двери стоял низенький столик, застланный клетчатой клеёнкой, на нём – донельзя грязная маленькая плита. Чуть дальше стул, со наполовину сломанной ножкой, подпёртый сколотым кирпичом. На нём ведро, с остатками воды на дне. На противоположной от входа стене, вешалка, со старческой одеждой: порванной на правом локте курткой, пуховым платком и длинной шубой.

      «Нет, я знала, конечно, что дом продаётся с мебелью, но не до такой же степени!» – подумала Ася, с удивлением оглядываясь вокруг. – «Такое ощущение, что хозяйка вышла куда-то, а мы вторглись в чужой дом. Может я адрес перепутала?».

      Ася толкнула дверь, ведущую в комнату, и оказалась в кухне. Димка не отставал от неё ни на шаг.

      Одну стену комнаты занимал огромный буфет, с разнокалиберной посудой в нём. Рядом, большой обеденный стол, на котором стоял заварочный чайник и полупустая сахарница. Сразу же за ним, небольшая печка и несколько поленец рядом. Напротив неё, длинный диванчик с вышитой подушкой. В углу старый, пожелтевший от времени холодильник.

      – Холодно, – шмыгнул носом Димка и дёрнул Асю за рукав: – Мам, я домой хочу.

      – Мы уже дома, сынок, – проговорила Ася, как зачарованная разглядывая эту убогую обстановку.

      – Я не хочу здесь жить! – внезапно капризно топнул ножкой мальчик. – Домой хочу! К папе, к бабушке, к дяде Юре! Дядя Юра мне обещал самолёт купить! Домой!

      – Дима! – строго взглянула на сына Ася. – Прекрати! Мне тоже здесь не нравится, но нам придётся здесь жить. От того, что ты будешь закатывать истерики, лучше не станет, домой мы всё равно не поедем.

      – Ну почему? – на глаза Димки навернулись слёзы. Ася опустилась рядом с ним на корточки и обняла мальчика.

      – Милый, так надо. Мы привыкнем, вот увидишь. Всё будет хорошо, надо только чуть-чуть потерпеть. Хорошо?

      – Угу, – промычал Димка и кивнул головой.

      – Вот и умница, – повеселела Ася и, чмокнув сына в нос, открыла ещё одну дверь, ведущую видимо в гостиную, или как называется эта комната в деревнях – в зал.

      Здесь была всё та же убогая обстановка. Зеркальный шкаф с покосившейся дверцей, рядом тумбочка, покрытая белоснежной вязаной салфеткой, на ней маленький телевизор. Чуть дальше стол, с лежащей на нём тетрадью и ручкой и старыми, громко тикающими часами. Над столом в углу висели потемневшие от времени иконы. Ася заворожено разглядывала образа, строго, но по-доброму смотрящие на неё. В семье Аси в Бога не особо верили, но сейчас она почему-то, не отдавая себе отчёта, подняла правую руку и перекрестилась.

      На подоконнике у стола обнаружился горшок с погибающей геранью, печально опустившей красные головки цветов и чуть дальше, большая кровать и висящий на стене ковёр рядом с ней. У самой кровати нашлась ещё одна печка.

      – Я кушать хочу, – заявил Димка, заглядывая матери в глаза.

      – Сейчас, – тут же отреагировала Ася и расстегнула свою сумочку, радуясь, что догадалась купить пирожки в дорогу.

      – Держи, – вручила она пирожок сыну и усадила его на кровать. – Кушай, а я попробую затопить печку и прибраться. И будет у нас с тобой чисто, тепло и хорошо.

      Димка согласно