Личный некромант. Ирина Николаевна Кашкадамова

т только мне не хватало под лошадей попасть. Это не мне, это Тебадию, нагадали смерь от них, меня же боги милуют. Не Ахура Мазда, взошедший сейчас на вершины, а старые, древние, о которых не говорят, которых боятся.

      До дворца надо было пересечь Куллаб. Когда-то здесь протекал канал из Евфрата, но теперь он погребён под толщей земли, а над ним мощёная площадь. Мой Господин любит проводить здесь смотр своих колесниц. Вот и сейчас, пока жарко светит солнце, колесницы чистят, моют, ремонтируют, проверяют, доделывают. Каких только колесниц тут нет, от лёгких эллинских, которые используются у них для священных Олимпийских игр, до больших, неповоротливых ассирийских, служащих перевозными башнями в бою. Наши квадриги с серпами на ободе колёс среди них смотрятся грациозными красавицами. Они как жрицы Астарот, грациозны, хищны и кровавы.

      Вся территория, где я живу, построена в модном ионийском стиле, даже дома покрашены в жёлтый цвет, только колоны белые. В каждый дом ведёт лестница, и не одна, и все они разной длинны и размера. При входе во всех домах по две небольшие, лёгкие колонны, поддерживающие куполообразный свод.

      На площади, среди колесниц, моего Господина не видно. Обычно он всегда окружён пресмыкающейся перед ним толпой. Конечно, статус обязывает, но как я это не люблю. Я вообще не люблю внимание. Моя стихия ночь и тень. Чем меньше людей знают, что делаю я для моего Владыки, тем лучше, чем меньше на меня обращают внимания, тем меньше отвлекают.

      Поэтому, и живу я почти на границе с Сузой. Несколько ступенек с площади к Сузе, и всё, другой мир, там живут слуги, и простые люди. Придворным туда вход закрыт. Только не мне, по роду деятельности я и в квартал нищеты заглянуть могу, а уж о некрополе и говорить нечего. А вот погребальные ямы посетить могу, только когда там магов нет, не доверяют они мне, смотрят как на волка, залезшего в их овчарню.

      Тёмным нагромождением притягивает к себе взгляд, Этеменанки, зиккурат Мардука. Всё время я считал его плодом больной фантазии жрецов прошлого. Трапециевидный вход, наклоненные стены, косые лестницы, деревья, растущие из ярусов, уже толстые, старые и кривые. Сочетание точных прямых наклонённых линий здания и этих безобразных деревьев.... Говорят, они изначально имели эту форму, а не время на них так отразилось. Каждый раз, выходя из дома по зову своего Господина, я вижу Этеменанки, и думаю, что же курили его жрецы, барыс, коноплю, или пили секеру? Я то, ничего из этого не употребляю, работе мешает, но многие, многие пытаются встретится с демонами, и тогда Этеменанки им кажется прекрасным.

      Я поспешил к пёстрому дворцу Артаксеркса Оха, моего Господина. Он яркий, радостный, в таком приятно жить, в нем переплетаются все самые светлые краски мира, жёлтые стены, как солнце, их согревающее, которые обрамляет белый резной камень, чистый как облака. Голубые вкрапления это небо. Низ же дворца терракотовый, как земля. И всё оплетено живыми, зелёными лозами, радующимися жизни. Цветущий сад посреди города.

      До главного входа далеко, да и не люблю я красоваться на публике… А тут такая знакомая калитка. Я тут же нырнул в неё и оказался во внутреннем дворике. Где же искать Господина? В это время Он может быть у себя или у сына.

      Солнечный цвет строения внутреннего двора только подчёркивает белые толстые колоны. За ними хорошо прятаться и слушать, пока тебя не видят.