Черное братство. Марина Серова

да! – подтвердила я. – Ведь чтобы вас заинтересовать, нужно как минимум нарушить уголовный кодекс. А профилактика правонарушений теперь перешла в область частной жизни. Например, я имею полное право объяснять своим согражданам, что красть грешно.

      Расторгуев покидал мой дом слегка раздосадованный, но втайне радуясь, что мои подозрения о причине возможного срыва выборов оказались совсем не той информацией, которой он ожидал.

      Действительно, не сажать же за решетку всю областную администрацию!

      Впрочем, не исключено, что это вопрос времени. Новая метла и все такое.

      Когда за Расторгуевым захлопнулась дверь, я с облегчением вздохнула и вернулась к своей клиентке.

      Женщина сидела на стуле, не изменив позы.

      Она только повела головой в мою сторону, дождалась, когда я, извинившись, снова усядусь напротив нее, и продолжила тихим, невыразительным голосом:

      – У меня хотят украсть ребенка. Но дело в том, что это не мой ребенок.

      Снова раздался звонок.

      Я вполголоса чертыхнулась.

      Извиняющимся жестом прижав руки к груди и пообещав как можно скорее разделаться с очередным посетителем, я поспешила в прихожую.

      Судя по тому, что человек нажал кнопку звонка и долго ее не отпускал, мой посетитель является человеком скрупулезным, сосредоточенным, но слегка неуверенным в себе, отсюда и стремление целиком замкнуться на чем-то одном. Например, давить на кнопку звонка, хотя достаточно было бы просто легкого нажатия.

      В дверном «глазке» оказалась располневшая из-за эффекта линзы Элеонора Кайданович.

      Судьба сталкивала нас примерно раз в два года, и мне не очень хотелось учащать эти встречи.

      Элеонора принадлежала к типу женщин, активно интересующихся всем, что попалось им под руку в этом сезоне.

      И, к моему прискорбию, в этом году Элеонора не на шутку увлеклась эзотерикой.

      Из-за этого наше общение стало более интенсивным и чрезвычайно утомительным. Во всяком случае, для меня.

      – Ах, солнышко, – защебетала она с порога. – Я вчера вернулась из-за границы, шла мимо и решила вас навестить. Мы ведь так давно не виделись!

      – Я тоже, – солгала я. – Но давайте перенесем наш визит. Лучше я сама зайду к вам завтра вечером.

      – Нет-нет, – замотала головой Элеонора. – Тогда уж после субботы. У меня лекция в «Братстве разума», и я сейчас вечерами готовлюсь к выступлению.

      – В «Братстве разума»? – переспросила я с любопытством. – А что это за контора?

      – Вы разве не знаете, голубушка? – удивилась Элеонора. – Это очень продвинутое культурно-религиозное общество с обширными гуманитарными проектами. Вот, например, сейчас идет цикл лекций о величайших учителях человечества. Я готовлю выступление о Рерихе. И зашла попросить у вас письма Елены Рерих. У вас, кажется, был репринт ее рижского двухтомника.

      – Конечно-конечно, я сейчас вам принесу. Вот только… Вы сказали: «культурно-религиозное общество»? Я не ослышалась?

      – Ну да, – подтвердила