Дрожащая тварь. Саша Чекалов

, 31 год.

      Массовка – мужчины в возрастном диапазоне от двадцати до пятидесяти пяти лет, человек тридцать.

      Действие происходит на… собственно, на отшибе. В 2002 году.

      Ближний занавес открыт. Дальний занавес – открывается. На сцене угол сарая из неструганых досок, крытого рубероидом, без окон; перед сараем невысокая лавочка, на ней сидят Алик и Демидов.

      Демидов (поводя носом возле самого уха Алика). Это чем же, так-то… а?

      Алик. Да вроде не должно ничем особенным…

      Демидов (задумчиво). Прия-атно.

      Алик. А, это… Это шампунь.

      Демидов. Знаем, слыхали. Чистота…

      Алик (перебивая). Во-во, залог здоровья. Тáк вот оно всё и… (замолкает и смотрит на часы).

      Демидов. Чистенькие, значит…

      Алик. В некотором роде.

      Демидов. Прямо словно и не такие же, как вот мы…

      Алик (рассеянно). Да такие же точно, на самом деле…

      Демидов. Будто не из плоти, а так… видимость одна…

      Алик. Из плоти, из плоти… Из чего ж ещё! Господи, да кому это интересно…

      Демидов. А вот, скажем, можно ли такого, как ты… это… (мнётся).

      Алик. Чего «это»?

      Демидов. Ну, я не знаю… это самое. (Чешет в затылке.)

      Алик. Говорите, говорите, чтó же вы!

      Демидов. Одним словом… как бы того…

      Алик. Ах, это… Ну, не знаю… Можно, в принципе.

      Демидов (живо). А нельзя ли, к примеру… да вот хотя б и мне!

      Алик. Ну-у… Надолго? А то сегодня ещё в два места успеть надо бы…

      Демидов. Так это ведь от тебя всецело зависит!

      Алик. Ну, раз так… (Встаёт.) Тогда пойдёмте, что с вами поделаешь…

      Демидов торопливо вскакивает. Оба уходят за сарай. Примерно через полминуты в полной тишине раздаётся тупой стук. Слышно, как что-то мягко падает. Ещё через минуту из-за сарая выходит Демидов, в руках колун. Демидов вытирает жало пучком травы, неразборчиво мурлыча песню БГ, про ласточку.

      Дальний занавес закрывается.

      В зрительный зал быстро входят и энергично пробираются по рядам люди из массовки; некоторые из них в форме военного образца, с разномастными повязками на рукавах, в портупеях и т. п., большинство же одето совершенно обычно, неброско, в типичный ширпотреб. По их манере вести себя видно, что все находятся в приподнятом настроении. У каждого в руках по маленькому туристическому топорику (цельнометаллическому, с резиновыми накладками на ручке). Оператор светового пульта зажигает красный фонарь.

      Ближний занавес закрывается.

      Смотрины

      пьеса в четырёх актах

      ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

      Алиса – очень бледная брюнетка, 23 года.

      Алик – художник, 34 года.

      Время – молодой человек неопределённого возраста.

      Действие происходит в московской квартире в 2001 году.

      Акт I

      Занавес открывается. На сцене (оснащённой поворотным механизмом, но в данный момент неподвижной) бедно обставленная комната; по некоторым признакам (раскиданные подрамники, стоящие у стен планшеты, мольберт в углу, в другом – раздолбанный этюдник, а также рулоны бумаги, грязные банки, бутылки и прочее) видно, что в комнате живёт и работает художник, хотя, строго говоря, это не мастерская.

      Середину комнаты занимает квадратная кровать, она застелена покрывалом с изображением лежащего тигра. Рядом две табуретки; на одной, ближней, повернувшись спиной к зрителям, сидит Алик, раскладывающий на второй принадлежности для живописи; на краю кровати лежит планшет с натянутой акварельной бумагой.

      Позади кровати стоит ширма, японская или китайская, за которой явно кто-то есть: это понимаешь, видя, как через неравные промежутки времени на верхний край с задней стороны набрасываются один за другим предметы женского туалета. Последним следует бюстгальтер, после чего из-за ширмы, зябко поёживаясь, выходит Алиса; на её запястьях множество браслетов и фенечек, на шее стальная цепочка с овальной пластиной (на которой выдавлено имя девушки) и кожаный ошейник, усаженный стальными клёпками. В этот момент сцена незаметно для глаза, как минутная стрелка, начинает вращаться… и в таком режиме вращается на протяжении всего действия пьесы, за исключением моментов, оговорённых особо.

      Алиса. Ну, и как мне тут теперь… (осматривается) А?

      Алик (живо). Да как тебе удобно! Осваивайся. Вот, на кровати, например… Сейчас посмотрим. Главное, чтоб ничего не затекало! Чуть только начнёт, сразу же говори, угу?

      Алиса. Угу.

      Алик. И мы тогда перерыв сделаем… Тут важно сразу выбрать такую позу, чтоб и тебе не напряжно, и… ну, и мне чтоб было э…

      Алиса. Живописненько?

      Алик.