Дар слова (сборник). Влас Дорошевич

озлился.

      – Ах, отстаньте вы от меня с вашими мирами! С вашим небом! – хрюкнул он. – Не мешайте мне смотреть на моих милых поросяток! Мне мягко, мне тепло. На моих глазах подрастают эти крошки, а я радуюсь, глядя на них. Около меня хрюкает моя милая розовая свинья. Она любит меня, я люблю ее. Кругом так много овощей. Чего мне еще надо? А вы приходите говорить о каких-то глупостях! Убирайтесь и не надоедайте мне!

      Боги печально отошли и совещались:

      – Что делать? Как будет небо без бога богов?

      Утром боров, встав с мягкой грязи, чтоб дать ей вновь нагреться под лучами солнца, пошел на поляну порыть для развлечения носом землю, увидал массу валявшихся красивых ягод, наелся их, опьянел, повалился и тут же заснул.

      Караулившие за деревьями боги тихонько подошли к нему, перерезали борову горло и вынули спавшую от опьянения душу Индры.

      Они унесли ее на небо и бережно положили на облака.

      Целые сутки спала душа Индры, опьяневшая от пьяных ягод.

      А когда бог проснулся в своих чертогах, он долго сидел молча, как будто что-то вспоминая. Наконец, видимо, вспомнил и улыбнулся.

      – Чему ты улыбаешься, Индра? – спросили боги.

      – Какой странный мне снился сон! – сказал Индра. – Мне снилось, будто я превратился в борова.

      Боги улыбнулись.

      – И не то странно, что я в него превратился. На пути к совершенству надо пройти все ступени бытия. Но то смешно, что мне снилось, будто я не только телом, но и душою стал боровом. Что я думал, что я чувствовал, что я рассуждал, как боров. Я, бог! Какие смешные снятся сны!

      Индра весело рассмеялся, и все рассмеялось кругом. Смеялись боги, смеялось солнце, глядя на землю, цветами смеялась земля, глядя на небо.

      И все смеялось.

      Все смеялось над Индрой, богом богов.

      Человек и его подобие

      Посвящается Максиму Горькому и г. Скитальцу

      Когда Магадэва создал человека, человека приветствовала вся природа.

      По пути его на земле вырастала трава, чтоб человеку не жестко было ступать.