Старик и золотая рыбка. Александр Георгиевич Гронский

й мирское.

      Бывало, чуть хвостом плеснет

      И, не спеша, на дно морское

      К своим сокровищам нырнет.

      Любила рыбка пошутить,

      С морскими гадами шалить.

      На гребешке волны прилечь

      И в омут с головой завлечь.

      Она красою обольщала,

      Обид и глупость не прощала.

      И даже старый Посейдон

      Был в рыбку по уши влюблен.

      Всегда для рыбки были кстати

      Увеселительные пати

      И карнавалов мишура

      От темной ночи до утра.

      Могла она, чтоб вам не врать,

      В любом обличии предстать:

      То обернется своевольной

      И станет бурей недовольной,

      Сметая все с лица земли,

      На дно пуская корабли.

      То вдруг предстанет под луной

      Из пены девою нагой,

      И сводит всех с ума подряд

      Ее заманчивый наряд.

      То вдруг в русалку обратится,

      То в величавую жар-птицу,

      То обернется поп-звездой

      Или прикинется святой.

      Она, друзья мои, не скрою,

      Была владычицей морскою.

      Сам Посейдон по мере сил

      У рыбки на посылках был.

      Однажды рыбка на рассвете

      Вдруг угодила в чьи-то сети.

      Хвостом и так и эдак бьет,

      И, видно, гибель ее ждет.

      К сетям старик тотчас подходит

      И рыбку при смерти находит.

      Он достает рыбацкий нож.

      Насквозь пронзает рыбку дрожь.

      Лежит она пред стариком

      И молвит русским языком:

      «Коротка у жизни нить,

      Не спеши меня казнить.

      Услужить мне повод дай,

      Три желанья загадай.

      Все исполню, так и знай!»

      Что за странный поворот?

      Сел старик, разинув рот:

      – Что на старости желать?

      Мне уж скоро помирать.

      Мне б ушицы или щей

      Для питания мощей.

      Сделай ужин для начала,

      Чтоб старуха не ворчала.

      – Что ж, старик, ступай домой,

      Будет пир тебе горой.