Истребитель брaтвы. Владимир Колычев

удовольствием, а самым обыкновенным житейским. Миша был сыт, у него прекрасная жена, добротная квартира, в общем, все, что нужно для нормальной человеческой жизни. Весь его вид излучал радость бытия. Радость без наркотического дурмана. В глубине души Кирилл позавидовал бывшему приятелю.

      – Тебе чего? – недовольно поморщился Миша. – Бабки принес?

      Он уже понял, кто перед ним. И даже вспомнил, что незваный гость ему должен.

      – Да как бы тебе сказать... – замялся Кирилл.

      – Да так и говори. Хочешь, чтобы простил тебе твой долг, да?

      – Ну что ты? Долг – это святое... Просто у меня сейчас трудности... Но я нашел работу...

      – Да что ты? – усмехнулся Миша.

      Он не собирался впускать гостя в дом. И вообще смотрел на Кирилла, как на пыль под ногами.

      – И чем же ты занимаешься?

      – Ну это, что-то вроде межбанковского кредитования... Ты мне сейчас даешь тысячу рублей, а я их отдаю другому, под проценты. Потому занимаю еще у кого-нибудь и отдаю тебе, с процентами. Ты даешь мне сегодня тысячу, а завтра получаешь тысячу сто. Нормальный расклад?..

      Кирилл нес какую-то ахинею. Сам это понимал. Краем воспаленного сознания понимал и то, что Миша не верит ему. И не поверит ни за что. Но так хотелось, чтобы он все-таки поверил. Надежда умирает последней...

      – Тысячу чего? Рублей? Долларов?

      – Можно и долларов, – мгновенно среагировал Кирилл.

      – И ты мне завтра отдашь на сотню больше...

      – Ну да...

      – Нормальный вариант, – кивнул Миша.

      Неужели заглотил наживку? Кирилл ощутил прилив радости. В голове запульсировало. Деньги! Деньги! Деньги!..

      – Так, сейчас вспомню, – Миша вознес глаза к потолку и почесал затылок. – Так, так... Ты занимал у меня бабки. Двести рублей. Три недели назад. Для грубого счета двадцать дней. Ты занимаешь под десять процентов в день. Итого, брат, ты торчишь мне не двести, а шестьсот рублей. Давай бабки, и получишь кредит – штуку баксов....

      Только сейчас Кирилл понял, что над ним прикалываются.

      – Но у меня нет таких денег, – протянул он.

      – Да? Ну тогда твоя фирма банкрот. А с банкротами, извини, я дел не имею...

      Миша спрятал ухмылку. И посмотрел на Кирилла с жестким осуждением.

      – Ты, брат, завязывай с этим делом. Ты посмотри на себя. Кем был, кем стал. У меня же на видике все бои твои записаны. Ты же для меня кумиром был. Да! Был!.. А сейчас нет. Сейчас я тебя презираю. Да! Презираю! Не мужик ты! Тряпка!.. Все, свободен!

      Миша захлопнул дверь. Кирилл обреченно вздохнул. Моральный разнос мало задел его. Куда больше переживал он, что его визит закончился ничем. Ему нужны были деньги. Ему очень нужны были деньги...

      Он немного постоял, затем развернулся на сто восемьдесят градусов, сделал первый шаг вниз по ступенькам. И тут открылась дверь. Послышался Мишин голос:

      – Эй, на-ка вот, держи!..

      Дверь снова закрылась. А на коврике перед порогом осталась лежать пятидесятирублевая купюра. Милостыня для нищего. Кирилл не гордый. Он наклонится и за