Секреты Российской дипломатии. От Громыко до Лаврова. Леонид Млечин

из всех послов) имел возможность проникать в государственный департамент со служебного входа, куда более удобного, чем вход для посетителей.

      Когда пришел Хейг, эту привилегию отменили, но забыли предупредить секретариат Добрынина. Поэтому посольский лимузин был остановлен и отправлен назад. Добрынин решил, что его сознательно подвергли такому унижению. Но сдержался. Добрынин умел пленять вашингтонскую публику, как выражались американцы, «очаровательным подражанием буржуазным светским манерам».

      У посла всегда наготове была приятная фраза. Пожимая Хейгу руку, он сказал:

      – Приятно видеть вас снова в Вашингтоне, Ал. Вы здесь на месте.

      Но самые ловкие комплименты уже не могли снизить накал противостояния. Помимо Афганистана причиной серьезного кризиса в отношениях между Востоком и Западом стали новые советские ракеты средней дальности.

      В 1981 году в Советском Союзе на вооружение был принят мобильный ракетный комплекс с двухступенчатой баллистической ракетой средней дальности РСД-10 «Пионер». Натовцы назвали новую ракету СС-20. Она имела разделяющиеся головные части индивидуального наведения с тремя ядерными боезарядами. Дальность полета превышала пять тысяч километров.

      Установка «Пионеров» вдоль западных границ шла стремительными темпами. Американцы фиксировали, что каждую неделю появляются две новые ракеты. Всего было поставлено на вооружение шестьсот пятьдесят ракет. Появление такого количества современного ядерного оружия меняло баланс сил в Европе. Военные хотели еще разместить «Пионеры» и на Чукотке, чтобы под ударом оказалась территория США. Но там вечная мерзлота, необжитая территория, на такие непосильные для страны расходы все же не пошли.

      Советские ядерные силы средней дальности, нацеленные на Западную Европу, породили возмущение и страх. А в Москве, писал академик Георгий Арбатов, началось ликование: вот какие мы сильные и умные, ущемили, напугали американцев и НАТО.

      Канцлер ФРГ Гельмут Шмидт пытался объяснить советскому руководству, что они играют в опасную игру:

      – Целью ваших новых ракет может быть только ФРГ, и я обязан предпринять какие-то меры. Эти ракеты нарушают баланс сил в Европе. Если вы будете продолжать установку ракет, я потребую от американцев принять меры.

      Шмидт летел через Москву и в аэропорту заговорил об этом с Косыгиным и Громыко. Косыгин почувствовал, что канцлер настроен серьезно, и хотел продолжить беседу, но Громыко, который терпеть не мог Шмидта, свернул разговор.

      Дело в том, что еще в 1975 году на встрече с Брежневым канцлер иронически заметил:

      – Советско-германские отношения развивались бы плодотворнее, если бы Громыко держал себя гибче.

      Брежнев в тот день чувствовал себя как-то особенно усталым. Ему было не до шуток. Он ответил сухо:

      – Громыко пользуется полным доверием советского руководства и выражает его позицию.

      Присутствовавший на беседе министр запомнил