Эпоха Ренессанса. Эдуард Фукс

связь жениха и невесты обнаруживалась только после свадьбы, будь то вследствие преждевременного рождения ребенка или благодаря доносу. Наказание было потому серьезнее в таких случаях, что жених и невеста «обманули своим молчанием церковь и общину Господа и не сообщили об этом эконому при священническом доме»; как говорится в вышеупомянутом указе: они хотели присвоить себе почести, на которые не имели права.

      Дабы благородная профессия доносчиков не вымирала, а и впредь обнаруживала кипучую деятельность, давая тем возможность отделить «добрых» от «злых», доносчик получал третью часть денежного штрафа. Некоторые указы обязывали даже невесту, если донос был «обоснован», подвергнуться осмотру со стороны двух назначенных городским советом акушерок, которые должны были выяснить, «находится ли она еще в честном состоянии девственности»… Невеста, не подчинившаяся такому осмотру, не имела права на «честную» свадьбу. Таким же путем ей, впрочем, разрешалось и самой очиститься от павшего на нее подозрения.

      Еще более грубое, на наш взгляд, воззрение отражается в другом свадебном обычае, при помощи которого в разных странах и местностях невеста была обязана публично доказать, что вступила в брак девственницей. Обычай этот заключался в том, что на другой день после свадьбы простыня или рубашка невесты с торжеством вывешивалась или показывалась из окна. Только такое документальное доказательство спасало в глазах соседей и друзей честь новобрачной. Чем явственнее были следы крови, тем нахальнее выставлялась простыня напоказ соседям, ибо тем выше была слава невесты как девственницы. Брантом сообщает об этом обычае, каким он существовал в Испании, следующее:

      «Женщина имеет еще одно средство доказать свою незапятнанность, а именно на другое утро после свадьбы показать кровавые следы борьбы, как это делается в Испании, где окровавленная простыня вывешивается из окна при громких криках: “Мы считаем ее девушкой!”»

      Подобный обычай сохранился до сих пор в славянских странах.

      Разумеется, в тех местах, где такие обычаи сохранялись дольше, они принимали все более символический характер. Выставлялись уже не самые следы или во всяком случае следы, очень ретушированные. Естественно, что это должно было совершиться рано или поздно, даже там, где не преследовали при этом обмана. Опыт очень скоро научил людей, что свадебная ночь может и не сопровождаться «кровавой бойней», а девственность невесты все же будет неоспоримым фактом.

      Высокая оценка, которая давалась физической нетронутости женщины, явствует еще из того обстоятельства, что потеря девственности делала женщину в глазах всех низшим существом. Она имела поэтому часто право предъявлять к тому, кто ее обесчестил, иск о вознаграждении. С другой стороны, мужчина мог требовать от родителей невесты, лишившейся своей девственности, более значительного приданого.

      Однако все эти обычаи и законы, с которыми к тому же совершенно совпадало общественное