Фея с благими намерениями. Наталья Александрова

Кондратьева и начали задавать всяческие вопросы – мол, что вы здесь делаете, и как вы здесь оказались, и не вы ли случайно оторвали налепленную на дверь печать…

      Наверх ходу не было.

      Надежда метнулась к лестнице и сделала уже несколько шагов вниз, но в это время ниже этажом открылась дверь, и на площадку, как горячий суп из кастрюли, выплеснулся оглушительный собачий лай – видимо, соседи снизу вывели собаку на прогулку.

      В совершенной панике Надежда метнулась назад.

      Кабина лифта уже остановилась на девятом этаже, еще доля секунды – ее дверцы откроются…

      Надежда попятилась, прислонилась спиной к двери кондратьевской квартиры…

      И вдруг эта дверь поддалась и открылась, и Надежда Николаевна оказалась в прихожей.

      Надежда ахнула и машинально захлопнула за собой входную дверь. Замки лязгнули, на этот раз дверь была заперта. Надежда перевела дыхание и снова привалилась спиной к двери, на этот раз изнутри. На какое-то время ей показалось, что она в безопасности…

      Но в следующую секунду иллюзия безопасности рассеялась, как утренний туман.

      Снаружи к двери приблизились шаги, и женский голос, с оттенком некоторого недовольства, проговорил:

      – Но, Василий Артурович, вы же знаете, какой закон: полгода нужно ждать на тот случай, если объявятся наследники…

      – Законы, Любовь Макаровна, я знаю не хуже вас, – отвечал мужской голос, в котором, несомненно, звучали нотки начальственной брезгливости. – Полгода ждать придется, хотя мы с вами знаем, что никаких наследников нет и никогда не было. Но мы можем хотя бы осмотреть квартиру, чтобы убедиться… А кстати, Любовь Макаровна, почему печать сорвана? Вы что, ее уже кому-то показывали?

      – Да что вы, Василий Артурович, как можно! – В женском голосе появилась доля хорошо контролируемой истерики. – Вы меня знаете, я никогда…

      – Допустим, я вас знаю, но печать… ладно, открывайте!

      – Сейчас… – За дверью забренчали ключами.

      – Что вы там возитесь! – недовольно ворчал мужчина.

      Надежда Николаевна пришла в ужас.

      Если бы ее застали на лестничной площадке, перед дверью квартиры, – она еще вполне могла отговориться, придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение. Да пусть даже не очень правдоподобное, бог бы с ним. Но теперь, когда она находится в чужой квартире, к тому же опечатанной… теперь дело не обойдется минутой позора, ее запросто могут задержать до выяснения обстоятельств, а то и арестовать… как это называется – кража со взломом? И даже если дело обойдется без суда, уж до мужа это точно дойдет!

      Эти мысли промелькнули в голове Надежды Николаевны в долю секунды. В следующее мгновение она уже неслась прочь от двери, стараясь не производить шума. Самое удивительное, что это ей почти удалось – женщина средних лет и не самой субтильной комплекции, она пронеслась по квартире Кондратьева на цыпочках, почти не касаясь пола.

      Промчавшись по коридору, она влетела в первую попавшуюся