На задворках Великой империи. Книга первая: Плевелы. Валентин Пикуль

Видел, – резко ответил Мышецкий. – Только она совсем не глупая, если сбежала от вас за границу…

      Безобразов подобного стерпеть не мог.

      – Вы, конечно, знаете, что я облечен доверием его императорского величества? – спросил он.

      – Я тоже… облечен, – ответил Мышецкий и с силой за­хлопнул за собой дверцу кабинки…

      Вскоре последовало странное самоубийство вице-губернатора в отдаленной Уренской губернии – на место покойного стали прочить князя Мышецкого. В эти же дни из Курляндии оповестили, что у него появился наследник, который (за неимением православного священника) окрещен в лютеранскую веру и наречен Адольфом-Бурхардом… Сергеевичем!

      Гневу Мышецкого не было предела, но события по службе отвлекли его от семейных треволнений: назначение на пост вице-губернатора состоялось.

      В приемной у Плеве ему случайно встретился Столыпин – еще более пожелтевший, еще более яростный.

      – Меня из Гродно перевели в Саратов, – неохотно пояснил он. – Там я не мог поладить с жидами… А куда вас, князь, денут?

      Мышецкий скромно назвал Уренскую губернию. Столыпин стрельнул в него жгучими глазками.

      – О, непочатый край! – заметил он. – Там очень богатые залежи земель. Попробуйте выжать из них самое насущное сейчас – хлеб!

      Да, было над чем задуматься…

      Но всесильный Плеве начал разговор с другого конца.

      – Судьбы империй неотвратимы, – хрипло сказал он. – Нас ждут потрясения революций и разливы крови… Князь!

      Мышецкий невольно вздрогнул. Перед ним сидел похожий на лютеранского пастора человек в черном камгаровом сюртуке, с широко повязанным галстуком на шее. Но лица Плеве уже не имел – на молодого чиновника смотрела маска смерти.

      15 июля министр будет разорван бомбой на Обводном канале, но Сергей Яковлевич узнает об этом из газет.

      ПЛЕВЕЛЫ

      Пошлость имеет громадную силу: она всегда застает свежего человека врасплох, и в то время, когда он удивляется и осматривается, она быстро опутывает его и забирает в свои тиски.

М.Е. Салтыков-Щедрин

      Глава первая

1

      Сергей Яковлевич так и не понял, отчего он проснулся.

      Но сразу же с брезгливостью ощутил, что раздевали его вчера и укладывали в постель чужие лакейские руки. И кажется, что вчера он впервые в жизни был сильно пьян…

      – Занятно, – произнес Мышецкий, на ощупь отыскивая в потемках привычное пенсне. – Весьма занятно!

      Он лежал на диване (продавленном, еще дедовском) в своем кабинете, и позолота книг отражала сияние тусклого петербургского рассвета. С улицы слышались посвисты санных полозьев, скребущих по голым булыжникам, дробно пересыпалась где-то вдали кавалерийская рысь от манежа.

      Сергей Яковлевич нечаянно вспомнил, как вчера качали его на выходе от Кюба, как терял он при этом галоши, и ему вдруг сделалось нестерпимо стыдно.

      «Какое счастье, – вяло решил он, – что Алиса приедет лишь завтра… А зачем я поехал