Проникновение. Марина Суржевская

холодов. И теплый ширс, если горы разгневаются.

      – Ясно.

      Ширс и теплый ширс, так-так. Не мешало бы на них посмотреть. Сдается мне, это тоже шкуры, но интересно, каким видом шитья они уже овладели! Связывают они шкуры или уже сшивают? Энтузиазм исследователя охладил мое женское смущение. Хотя это было непросто. Да, я ученый, но изучаю в основном скелеты, а не столь живое и мощное воплощение мужской силы.

      Я откинула спальник и встала, напомнив себе, зачем я здесь.

      – А это что? – протянула руку, желая коснуться темного кольца на шее ильха. И тут же мое запястье оказалось сжато тисками его пальцев. Золотые глаза сузились, зрачки на миг вытянулись в линию. Я изумленно уставилась на них, закинув голову, потому что ильх был гораздо выше меня.

      – Никогда. Не прикасайся, – тихо сказал он.

      Я хрипло втянула воздух, ощутив неприкрытую угрозу. Что бы я ни сделала, я только что нарушила какое-то важное табу аборигенов.

      – Я прошу прощения, – склонила голову, демонстрируя позу покорности и смирения. Так, тон доброжелательный, тональность средняя. Тело расслаблено. Никакой агрессии. – Я не знала. Я не хотела оскорбить вас или обидеть. У нас нет такого. И к нашим шеям можно прикасаться. Я еще раз прощу прощения.

      Застыла, удерживая рвущееся дыхание и пытаясь не напрягать тело. Честно говоря, удавалось с трудом. Я просто физически ощущала ужас, что поднимается из глубины моего нутра и затапливает разум чернотой. В глазах поплыли красные пятна, кровь набатом стучала в висках. Бежать, бежать, смерть, смерть… мне казалось, я уже слышу это.

      И не знаю, к чему это привело бы, но ильх разжал пальцы, и сразу дышать стало легче.

      – Принимаю, – медленно произнес он, – Оливия Орвей.

      Я вскинула голову.

      – О, ты запомнил!

      – Конечно, – ильх усмехнулся и неожиданно улыбнулся. – Это несложно. Твое имя совсем простое. Меня зовут Сверр Рагнар Хеленгвель Хродгейр.

      Я набрала воздуха.

      – Очень рада знакомству, Сверр Рагнар Хеленгвель Хродгейр. Так говорят там, где я живу.

      В золотых глазах на миг блеснуло удовольствие и даже удивление, а я вознесла хвалу своей памяти, во многом благодаря которой в таком возрасте стала одним из ведущих антропологов. Мою способность запоминать называли феноменальной, а я просто радовалась, что она у меня есть.

      Ильх медленно кивнул, а потом…

      – Теперь я хочу рассмотреть тебя, Оливия Орвей.

      Я опешила.

      – Что?!

      – Я. Хочу. Рассмотреть тебя. Подробно, – повторил ильх так, словно это я была неразвитой аборигенкой.

      – Но…

      Он хочет, чтобы я разделась! Чтобы сделала то же, что и он, – сняла с себя всю одежду. Но я не могу этого сделать!

      – У нас так не принято, – пробормотал я, теряясь под взглядом золотых глаз. Гадство какое… вот же влипла! – Понимаешь, если бы я была мужчиной… Или ты женщиной… но… у нас женщина не раздевается перед незнакомым мужчиной!

      – У нас тоже мужчины не раздеваются, – коротко отрезал