Скандинавские мифы и легенды. Мария Томарёва

скромно.

      В-седьмых, Муспельсхейм, огненное царство – оно существует ещё со времен Гиннунгагапа. Всё в этом мире состоит из пламени.

      У ворот Муспельсхейма стоит на страже его правитель Сурт с огненным мечом наперевес. И никто никогда там не бывал, кроме коренных жителей – страшных огненных великанов.

      В-восьмых, ледяной край Нифльхейм, такой же древний, как и царство огня.

      И там только снег да лёд, иней да мгла. Да ещё ледяные великаны – злобный народ, и в гостях у них делать нечего.

      И, в-девятых, Хельхейм, царство мёртвых.

      Через все девять миров произрастает могучий ясень Иггдрасиль.

      Крона его простирается выше небес. По ней гуляют четыре оленя, объедая свежие листочки.

      На верхушке Иггдрасиля сидит орёл. Когда он машет крыльями – в Асгарде, Миргарде, Ётунхейме и других мирах поднимается ветер. А между глаз у орла устроился ястреб.

      По стволу Иггдрасиля бегает белка по имени Рататоск.

      Корни ясеня уходят глубоко под землю.

      Первый из них находится в Ётунхейме.

      Возле него в полутемном гроте бьёт источник мудрости, который охраняет великан Мимир – точнее, не весь Мимир, а лишь его отрубленная и оживлённая голова.

      Пришёл как-то к Мимиру молодой Один.

      – Дай мне попить из источника, – попросил он великана.

      – Попей, – ответил Мимир. – Но мудрость нельзя обрести без лишений. Чего бы такого тебя лишить? Ладно, отделаешься малым – давай-ка сюда свой правый глаз.

      – Глаз? – расстроился Один. – А нельзя, например, палец? Ну, ухо в конце концов…

      – Не торгуйся, юноша, – сказал Мимир.

      – Что ж, – вздохнул Один, – став мудрым, я одним глазом увижу больше, чем сейчас двумя.

      И теперь на каждого, кто попадает в грот к Мимиру и наклоняется над его источником, из-под воды смотрит пожертвованный ради мудрости глаз Одина.

      Второй корень Иггдрасиля – в царстве мёртвых, Хельхейме.

      Рядом с ним развалился обросший перьями дракон Нидхёгг и грызёт его. Несладко приходится этому корню! Зато дракону – очень даже сладко. Ведь даже роса на священном дереве такая вкусная, что пчёлы – там, в верхних мирах, – собирают её вместо мёда.

      Кроме сока Иггдрасиля, в меню дракона входит кровь, которую он высасывает из мертвецов. Мимо Нидхёгга-кровопийцы проходит каждый свеженький покойник на пути в царство мёртвых. Потому-то жители Хельхейма и выглядят такими иссохшими.

      Иссохло бы стараниями Нидхёгга и мировое дерево, если б не его третий корень.

      Третий корень тянется в Асгард.

      Около него бьёт священный источник и живут три норны – богини судьбы.

      Старшая норна зовется Урд, что значит «прошлое», средняя – Вернанди, «настоящее», а младшая – Скульд, «будущее».

      Урд выглядит дряхлой старухой, Вернанди – женщиной средних лет, а Скульд – юной девушкой.

      Норны знают судьбы всех миров и судьбу каждого существа – будь то ётун или альв, человек или ас.

      При этом определённую заранее