Опасные удовольствия. Наталия Левитина

тебе говорить…

      – Чего не сделает женщина ради любимого мужчины. Не представляю, Ксюша, совсем негде взять денег?

      – Совсем. Тебе этого не понять.

      – Действительно. Ты на меня не обижайся. Слушай, может, наденешь что-нибудь из моего гардероба, а?

      – Конечно! Все твои платья уже известны публике.

      – Сто процентов, Стручок не въедет, что ты в моем платье. Ксюша, давай, помнишь то, красное, о, тебе подойдет!

      – Глупости! Стручок не въедет, но все остальные-то поймут! Особенно Зося Менгер. Вот будет разговоров.

      – Да. Ты права. Я не подумала. Знаешь, я бы раскрутила папашку еще на одно валютное вливание, но он, после того как я исторгла из него две тысячи на свой наряд, совершенно непоколебим…

      – Милые дамы, – некстати встрял в девичий диалог Бронеслав Аскольдович, преподаватель, – если я сейчас заберусь на стол и начну танцевать «макарену», это привлечет ко мне ваше внимание?

      Ксения и Сапфира слегка покраснели и уткнулись в тетради.

      – Ну-ка, Губкина Ксения, ответьте мне, чем характеризуется олигополистический рынок?

      – Рынок, на котором, с одной стороны, наблюдается ограниченное количество продавцов, чувствительных к ценообразовательной и маркетинговой политике друг друга, а с другой стороны – большое количество покупателей, – тихо, но уверенно ответила Ксюша, поднимая на Бронеслава Аскольдовича прозрачные голубые глаза.

      – Отлично, – кивнул глубоко удовлетворенный препод. – А приведите мне примеры, когда цена товара рассчитывается независимо от издержек продавца.

      – Например: установление цены на основе закрытых торгов, на основе ощущаемой ценности товара или на основе уровня текущих цен.

      – Отлично. А что такое дифференцированный маркетинг?

      – Выступление в нескольких сегментах рынка с разработкой отдельного предложения для каждого из них, – без запинки оттарабанила Ксения.

      – Отлично, Ксюша. Я вижу, вы, как Цезарь, успеваете многое – и слушать мою лекцию, и обсуждать с подругой какие-то проблемы.

      Ксения смутилась.

      – Ах, Бронеслав Аскольдович, – громко и весело вмешалась Сапфира, строя преподавателю глазки, зеленые и нагловатые, – единственная проблема, которая может нас волновать, – это проблема персонификации. Именно ее мы и обсуждали.

      – Тогда у меня к вам никаких претензий. Искренне прошу меня извинить.

      Бронеслав Аскольдович повернулся к очередному графику, собираясь продолжить лекцию, но Сапфира не унималась:

      – Ах, Бронеслав Аскольдович, а как же «макарена»? Мы ведь теперь всей нашей группой будем мечтать о том, чтобы вы станцевали нам «макарену». Я готова ассистировать.

      – Хорошо, Сапфира, в следующий раз. Итак, на чем мы остановились…

      В перерыве между парами Сапфира выговаривала Ксюше:

      – Как можно быть такой незаметной? Ты не серая мышка, ты пятизвездочная красотка, почему же ты боишься привлечь к себе внимание? Когда ты последний раз смотрела