Завещание мистера Мизона. Генри Хаггард

навстречу, изумленно вглядываясь в его лицо.

      – Прошу извинения! – пробормотал Юстас. – Я вошел сюда без предупреждения, потому что ваша служанка убежала… Я – Юстас Мизон!

      Лицо Августы омрачилось.

      – Если вы пришли ко мне от издательской фирмы «Мизон и К°»… – произнесла она и вдруг умолкла, как будто пораженная новой мыслью.

      – О нет! – возразил Юстас. – Я не имею ничего общего с «Мизон и К°», кроме имени. Я пришел к вам, чтобы выразить свое сожаление о том, что дядя так дурно поступил с вами. Вспомните, я был тогда в конторе!

      – Да, да, – ответила Августа, краснея, – вы были так добры ко мне!

      – Видите ли, – продолжал Юстас, – я поссорился со своим дядюшкой, лишился места и его наследства, так как он обещал не оставить мне ни шиллинга! Вероятно, теперь, – добавил молодой человек задумчиво, – он уже уничтожил свое завещание.

      – Вы хотите сказать, мистер Мизон, что вы поссорились с дядей из-за меня, из-за моей книги?

      – Вот именно. Ну, так что же из этого? – пожал плечами Юстас.

      – Это рыцарский поступок с вашей стороны! – ответила молодая девушка, смотря на него с любопытством. Она была удивлена, встретив рыцаря, способного ломать копья из-за нее. – Мне совестно вспомнить, что я устроила такую сцену в конторе, – произнесла она после минутного молчания, – но мне страшно нужны были деньги… Теперь уже не то, теперь – все кончено!

      В ее голосе звучали ноты такого безысходного горя! Это еще больше возбудило интерес молодого человека. Зачем ей так нужны были деньги и почему теперь нужда в них отпала?

      – Мне очень жаль, – сказал он, – но скажите мне, зачем вам нужно было столько денег?

      Августа взглянула на него.

      – Если вам угодно, я покажу вам… – тихо произнесла она. Юстас поклонился, ожидая, что будет дальше. Августа подошла к боковой двери, повернула ручку и вошла в маленькую комнату. Молодой человек последовал за ней.

      Это была спальня сестер. Солнечные лучи озаряли чистенькую бедную комнатку, скромную меблировку, железную кровать и что-то лежащее на ней, покрытое простыней. Августа подошла к кровати, тихо отвернула простыню и открыла окаймленное золотистыми волосами, прелестное личико маленькой Дженни, загадочно улыбавшейся на смертном одре.

      Юстас отступил назад с громким восклицанием. Он не был подготовлен к такому зрелищу, и видение смерти глубоко поразило его. Августа, уже свыкшаяся с мыслью о смерти Дженни, не подумала, что внезапно подвести живого человека к телу умершего, не предупредив его, – не особенно любезный и тактичный поступок. Вид смерти приводит в ужас каждого живого человека, особенно молодого! Юность и сила – жизнерадостны, но смерть сгоняет улыбку веселья и молодости и напоминает, что все люди смертны!

      – Прошу извинить меня, – прошептала Августа, поняв свою бестактность, – я забыла… вы ничего не знаете… вас поразило… Простите меня!

      – Кто эта девочка? – спросил Юстас, с трудом переводя дыхание.

      – Моя сестра! –