Судьба из другого мира. Марина Комарова

движением устраивает чемодан в специальном отделении, осторожно защелкивая нужные замочки.

      Потом повернулся ко мне, в уголках губ появилась едва заметная улыбка.

      – Биргир Сундстрем, Земля, – представился он и протянул руку.

      – Арне Ольсен, Земля, – кивнул я с улыбкой, пожимая руку в ответ.

      Крепкая для его возраста. По коже тут же пробежался холодок. Впрочем, со всеми ледяными так, тут ничего не поделаешь. Жители Сверге, простым языком зовущиеся «ледяные», обладают особой структурой тела и способностями влиять на температуру воды, изменяя ее состояние. Проще говоря, могут заморозить какой-то предмет или покрыть собственную кожу коркой льда, при этом ни капли не навредив себе. А еще неплохо управляются с воздухом, но все же с водой куда лучше. И все жители Сверге тоже так или иначе подвергались генетическим экспериментам. Только у нас упор делали на оборотническую функцию, а у них – на управление стихией. И мы, и они преследовали одну цель – оборона и уничтожение оутти. Последние так же яро терзают Сверге, как и наш край. Поэтому порой, даже несмотря на весьма прохладные отношения с соседями (впрочем, какие они могут быть с теми, кто носит имя «ледяных»?), мы объединялись в борьбе с общим врагом.

      Представляться в шверге – обычное дело. Не только в плане вежливости, но и безопасности. Могло случиться что угодно. И не будет лишним, если ваш сосед будет знать ваше имя и точку прибытия.

      Сонливость ушла, разговор с Биргиром не дал ей шансов. Оказалось, ледяной едет в Россию, в Волгоград, там у него есть женщина. История чем-то напомнила мою, только общались они куда дольше. Плюс навалившиеся хлопоты и заботы не давали раньше вырваться.

      Потом мы спохватились и быстрым шагом направились в ресторан. Обслуживание, конечно, по высшему разряду, но не стоит приходить, когда все закроется.

      – Вы до этого были на Земле? – поинтересовался Биргир, разламывая лепешку.

      Почему-то на швергах всегда лепешки. Хлеб другой формы словно не позволяют религия и скорость.

      – Был, – кивнул я, зачерпнув ложкой сырный суп, – но исключительно по делам. Дальше Осло и Копенгагена не продвинулся.

      – О, – хмыкнул собеседник, – там люди чем-то похожи на нас, не так ощущаешь, что ты из другого мира. А вот с восточными славянами сложнее. Вы же в Украину, да?

      Я молча кивнул, сделав неопределенный жест, – с наполненным ртом особо не поговоришь.

      – Будет весело, – задумчиво сказал Биргир. – Они все… скажем так, эмоциональнее нас. А в гостях вас будут обязательно кормить. При этом никто не поинтересуется, голодны ли вы. Это тоже… такой обычай.

      – Какая прелесть, – пробормотал я, – мой младший брат это однозначно оценил бы.

      – О да, – хмыкнул Биргир, – у меня тоже есть пара-тройка родственников, которые были бы от этого в восторге. А вообще – очень приятные люди.

      – Родственники? – ляпнул я, покосившись на него.

      Биргир рассмеялся.

      – Родственники – временами,