Девушка-весна. Аристарх Ромашин

вленный старинной мебелью, дышал роскошью и обладал той же помпезностью, что и сам хозяин.

      За большими дубовыми окнами блестело призрачное кольцо вокруг луны, и падала бесконечная стая снежинок. Приглушенный свет от свисающей кованой хрустальной люстры в форме паутины высвечивал большой красный диван из ореха, два кресла и журнальный стол, на котором стоял белый поднос с фарфоровым, высоким чайником и тремя коричневыми блюдцами с водрузившимися на них чашками.

      – А давайте, каждый из нас расскажет о своей первой любви? – предложил Кирилл Афанасьевич, почесывая щеку.

      Это был высокий и тощий светловолосый мужчина сорока лет с тонкими усами над такими же тонкими губами. Кирилл – большой знаток классической музыки. Да и сам неплохо играл на рояле. Довольно приятный человек, но его привычка во время разговора чесать правую щеку порой раздражала меня.

      – Хорошая идея, – отозвался Герман Матвеевич, поглядывая на золотые часы у себя на запястье.

      На самом деле время его сейчас не особо волновало. Когда Герман только приобрел золотые часы, он, чтобы люди замечали и расспрашивали его о дорогом аксессуаре, намеренно поглядывал на них. С тех пор это вошло в привычку.

      Низкого роста, тучный брюнет с голубыми глазами Герман обладал завидной для некоторых способностью легко зарабатывать большие деньги. Получив в двадцать пять лет огромное наследство, ему удалось за последующие десять лет утроить его, обеспечив себе безбедное будущее. Но соблюдая баланс, природа в ответ обделила Германа творческой жилкой. А это то, о чем он всегда мечтал. И чтобы иметь хоть какое-нибудь отношение к созидательному миру, Герман стал меценатом и часто приглашал домой людей разнообразных творческих профессий.

      – Не против, – ответил я на вопросительные взгляды мужчин, – кто первый?

      – Предложил я, мне и начинать, – дернулась полоска усиков Кирилла.

      – Я следом, – сказал Герман, разливая чай.

      – Закончим на мне. Прошу вас, – обратился я к Кириллу, попутно поблагодарив Германа за предложенную чашку горячего чая.

      Кирилл поднял глаза на хрустальную паутину на потолке, вздохнул и начал:

      – Мне тогда только исполнилось восемь лет. Мамы год как не стало. Папа весь день работал и приходил уставшим, поэтому он решил нанять помощницу по хозяйству и няньку в одном лице. Я поначалу противился, но как только девушка переступила порог нашего дома, мое сопротивление мгновенно выветрилось её небывалой красотой. Без мамы дом словно бы погрузился в серые тона, а после появления няни – снова расцвел и засиял. Её мелодичный голос убаюкивал меня каждую ночь…