Мажор-3. Правда опаснее смерти. С. Калужанов

щекам, по нервно сжатым пальцам, что она почти в панике.

      – Творог, кефир, овощи, каши, сухофрукты, ржаной грубого помола хлеб, орехи, – Соколовский перебирал продукты, лежащие на столе, на подоконнике. – Это все диета кормящей мамы! Тут по списку можно проверить. Но самое главное вот это. Безалкогольное пиво. Считается, что оно увеличивает лактацию.

      Женщина сникла и медленно опустилась на кухонный табурет.

      – Грудной младенец может быть только один – Кирюша. Мне неприятно вам это говорить, но… ваша дочь может сесть в тюрьму, за похищение человека. Что будет с остальными детьми?

      – Господи, – прошептала женщина и закрыла лицо руками.

      – Я хочу помочь, – Игорь сел рядом на второй табурет. – Скажите, где она, и я обещаю, что сделаю все, чтобы ее спасти. Обещаю.

      Магазинчик в дачном поселке был недалеко от дома Ларисы. Она отсутствовала всего десять минут и теперь все равно спешила назад. Оставлять младенца в пустом доме, даже зная, что он не выпадет из кроватки, было страшно. Отперев дверь, она поспешно вошла и сразу же двинулась в комнату, где стояла кроватка.

      Кирюша не спал. Он смотрел на женщину из кроватки и смешно надувал губки, как будто хотел что-то сказать.

      – Проснулся, сладкий, – нежно прошептала женщина. – Мокренький, проснулся? Сейчас я поменяю тебе…

      – Я уже поменял, – раздался сзади мужской голос.

      Женщина вскрикнула и обернулась в испуге. В кресле у зашторенного окна сидел Соколовский. Силы совсем оставили Ларису, которая и так пережила столько страхов. А теперь еще и слабость в ногах. Она опустилась на диван и тихо заплакала.

      – Все-таки вы решили оставить его себе? – понимающе спросил Игорь.

      – Нет, – Лариса отрицательно замотала головой. – Я хотела отдать Яне.

      – Да? – удивился Соколовский. – И почему же он до сих пор здесь?

      – Понимаете, – заговорила Лариса, прижимая к глазам платочек, – за месяц до рождения позвонил Мельников и предложил миллион евро, если я оставлю ребенка за собой, привезу в Испанию и отдам ему.

      – Щедрое предложение.

      – Да! Я согласилась, но потом… Я не могла… Не могла смотреть в глаза Яне… Она была так счастлива и… Я не смогла взять грех… отказалась. Может, я и дура…

      – А теперь что, передумали? – удивленно посмотрел на женщину Соколовский.

      – Понимаете, – Лариса сжала руки, с мольбой глядя на полицейского, – меня тянуло к Кирюше. Сердце матери… Вам не понять…

      – Я понимаю.

      – И я ходила иногда, просто увидеть, как они гуляют. А в тот день, я как чувствовала, места себе не находила. А потом я увидела эту Надю, няню Кирюши, как она с Мельниковым разговаривала возле его машины. Я поняла, что он не остановится. Я приехала в парк, где Надя гуляла обычно с Кирюшей. Я успела! Она шла, не видела меня и разговаривала с Мельниковым по телефону. Она шла уже отдавать мальчика!

      – А что потом произошло?

      – Надя меня увидела, но я уже решилась, я была готова на все, только бы этого не произошло. Я ее толкнула, сильно