Младенец из мусорного бака. Владимир Владимирович Хушт

юся по вечерам с работы, выглядела она постоянно измученной и испуганной до смерти. Возвращалась она всегда за руку с дочкой лет двенадцати. Дочку, как я узнал в дальнейшем, делая обход, звали Маша.

      Однажды после обеда ко мне заявился завуч , веселый мужичок, с юморком, жаловался:

      – Делай что хочешь, дружище, но я этого терпеть больше не стану. Дети же смотрят, все понимают, сам знаешь!

      – В чем дело?

      – Наташка Петрова снова утром пришла вся в синяках! Уже на женщину не похожа! Этот урод ее забьет когда-нибудь, я тебе отвечаю! А дети смотрят, разговаривают, своим родителям рассказывают. А они же, сам знаешь, старина, потом жалуются. От учителей отказываются. Зачем нам, говорят, такие учителя, которые на урок приходят с намалеванной рожей? А где нам новых-то брать, а? Я тебя спрашиваю, где новых-то взять, Вован? Не-е, старина, так не пойдет. Ты же участковый, у тебя закон, вот и реши дело-то.

      – Хорошо.

      – Вот и отлично,– улыбнулся он– Ты когда в следующий раз удить собираешься?

      Не проходило и месяца, как ко мне поступал новый вызов о семейных побоях: муж снова избил жену. Петровы, думал я, и шел разнимать.

      Подходя, еще во дворе слышал звуки летающей посуды и крики блатного мата.

      – О, вишь Натах, твой херов ментяра притащился!

      – Пошли, – говорю. Говорил я уже спокойно, без эмоций, так как привык к их постоянным концертам.

      – Куда вы его? – взмолилась жена. У самой слезы и фингал под глазом размером с Китайскую грушу.

      – В участок. Пусть протрезвеет.

      – А че ты со мной, как с собакой-то, товарищ участковый?

      – А ты по-человечески, Петров, не понимаешь…