50% крови. Е. Офий

имационное отделение № 3! – Голос приемного врача был громким и командирским, а темп его был быстрым, словно он произносил скороговорку. Это вам не прием больных «воспалением хитрости» у семейного доктора. Здесь все на взводе и готовы сию же секунду приступить к спасению чьей-то жизни.

      За юной особой, которую поспешно везли на каталке, уже впопыхах бежала не то синяя, не то зеленая от страха женщина средних лет и перепуганный, с вытаращенными глазами на все лицо, молодой мужчина лет тридцати. Сама же пациентка находится в состоянии без сознания.

      Затем женщина средних лет хватается за сердце, ее усаживают в кресло и вручают стакан воды.

      – Больше не надо ничего. – Шепчет она бледными губами. – Я не сердечница. Это просто… просто… Моя Сашенька! – Восклицает она и, не в силах больше сдерживать эмоции, начинает рыдать, за что еще и становится награждена носовым платком.

      Молодой же мужчина стоит возле нее и не находит себе места. Руки его нервно дрожат, словно он перебрал спиртного. В горле у него ком. На вопросы врачей он отвечает сбивчиво, заикаясь.

      – Я муж Александры. А это ее мама. Да, она была за рулем и… – Он снова пытается сглотнуть. Но, как будто внутри гортани у него что-то застряло и мешает глотать. – Группа крови?… Как нельзя? А что же делать тогда?

      Муж Александры таращится на человека в белом халате. Он пытается что-то сказать, но может лишь открывать широко глаза и рот. Его как будто ударило током, и от этого он занемел.

      – Да сделайте же вы хоть что-нибудь! Моя девочка погибает от того, что ей нельзя перелить кровь? – Женщина отчаянно машет руками врачу.

      – Хорошо. – Сообщают им. – У нас есть один способ, но он еще недостаточно изучен. Это новейший метод, при котором не нужно использовать чужую кровь. Это универсальная искусственная кровь, и она подходит всем. Просто она еще в стадии апробации и мы не знаем, как поведет себя организм вашей дочери. Но вы должны принять решение, и сделать это нужно сейчас.

      Изумленные родственники смотрят на врачей и не знают, что сказать.

      – Это единственный способ? – Вдруг набравшись смелости, без единого заикания произносит муж.

      – Это единственный шанс ее спасти.

* * *

      Слабость, сильнейшая слабость. Меня как будто снова родили. Нет, не те чудесные чувства, что вы можете подумать. Просто такая жутчайшая слабость, что я, простите, даже в туалет не в состоянии подняться без посторонней помощи. А все из-за того, что мне влили эту искусственную кровь. «Плохо обстоят дела с эритроцитами. Но практика показывает, что это временно». Это слова моего доктора. «Это временно» длится вот уже несколько часов. Я лежу в палате и смотрю в потолок. Мой благоверный поцеловал мою ручку, немного посидел рядом и поехал по делам. Мамочка принесла бульончик и удалилась, так как долго сидеть с нами запрещают. Наблюдают за мной, как за особой пациенткой. Но мне еще нельзя кушать. Да и не хочется. Ничего. Вообще. Никак.

      – Доброе утро! – Это я слышу чей-то голос.